Между небом и водой (СИ)

Времена сменяли друг друга, а в жизни Найрона все оставалось без перемен. Он так и не узнал ничего о маме. Не нашел людей, видевших ее. Хозяева лавок рассказали то же, что и отец, а караванщик, сочувственно качая головой, признался, что для него до сих пор остается загадкой, как его мама могла упасть с каравана и почему не взлетела. Вир, скрежеща зубами, учил его вместе с младшими, которые стали еще неразлучнее. Но особенных успехов не наблюдалось. Найрон все больше убеждался в том, что слова мамы о его возможном поступлении в школу высшей ступени были лишь попыткой утешения. Все сильнее становился его страх не осилить учебу в низшей школе, хотя Вир уверил его в том, что даст направление. Сказал он об этом с таким выражением лица, словно проглотил недозревшую нармику.

Рен по-прежнему общался с Найроном и пытался помочь ему в учебе, но, к его облегчению, прекратил попытки смягчить отношение мальчика к родным. Он не мог простить их, его кошмары не прекращались, он все время помнил о маме. И он не желал ничего слышать о том, что искать ее было бесполезно.

От времени живых дождей до времени сверкающего неба, семь долгих времен, Найрон старался не думать о приемной встрече. Но вот настало время, когда в небесах редко, сумеречными ночами, когда облака закрывали ночное солнце, появлялись сверкающие осколки древнего светила, складывающиеся в причудливые рисунки. Найрону было интересно, почему каждый раз рисунки были одними и теми же. Некоторые даже что-то напоминали, то ли голову рокла, то ли силуэт человеческой руки…

Близилось его десятилетие, после которого, не успеет он опомниться, нужно будет лететь на приемную встречу в школу низшей ступени. Найрона впервые в жизни не радовало ожидание дня рождения. Отец все чаще хмурил густые черные брови, его лицо, на котором и так после смерти мамы ни разу не появлялась улыбка, стало еще более мрачным. Их с Найроном поначалу частые стычки и ссоры сошли на нет, заменившись спокойными, вежливыми и холодными, ничего не значащими фразами, вроде: "Ты сегодня когда с работы вернешься?" или "как прошел день?".

Младшие, вопреки ожиданиям Найрона, в двухголовое существо не превратились, но были довольно близки к этому. Их успехи на уроках Вира регулярно портили ему настроение, которое безуспешно пытался исправить Рен. Сам он готовился к поступлению в школу средней ступени и обещал, что они с Найроном все равно еще будут видеться, даже если ему придется нарушать какие-нибудь школьные правила и сбегать оттуда с пролетающими караванами. Усмехнувшись на это заявление, Найрон сказал, что в таком случае Рена могут исключить из школы, и ему ничего не останется, как перейти к нему, в школу низшей ступени. Они посмеялись тогда, и Рен отвлекся на редук, а Найрон мрачно подумал, что может, было бы и неплохо, если бы Рена исключили и он оказался вместе с ним. Хотя, тут же решил он, учитывая, что Вир совершенно спокойно дал Рену направление в ту же школу, куда поступил Корвин, на это можно не надеяться.

Глава 8. Школа низшей ступени.

Крылья роклов мерно били воздух, то бросая тень, то открывая солнечным лучам платформы каравана. Стоя возле ограждения и сложив руки на груди, Найрон тоскливо вспоминал прощание с Реном, который в последний раз попытался приободрить его перед поступлением. Отец, сидя на последней скамье, крутил в руках черный деревянный медальон, который в последнее время везде носил с собой. Заходя на караван, Найрон растерялся, так много садилось на него детей его возраста и их родителей. Сейчас большинство из них разговаривали, из-за чего над караваном стоял легкий гул. Кто-то говорил с родителями, кто-то между собой, но все они делились, в основном, на две группы. На тех, кто радовался и был уверен в поступлении, и тех, кто боялся и волновался, что не поступит.

Найрон немного успокоился. Раз есть дети, которые, так же как и он, опасаются не поступить, значит, он не единственный, у кого так плохо шла учеба с приходящим учителем. Почему отец никогда не говорил ему об этом? И почему Вир так его ненавидел, ведь у него наверняка были в учениках и те ребята, подобные тем, кто также боится? Найрон снова отвернулся, всматриваясь в огромную воронку, образовавшуюся далеко внизу в воде. Она медленно вращалась, производя жуткое впечатление, потому что по размерам была гораздо больше, чем обычные водовороты, да и те были скорее выпуклыми. А глядя на эту воронку, у Найрона возникло чувство, что его начинает затягивать в нее и он помотал головой, избавляясь от наваждения.

Пейзаж четко просматривался до самого горизонта, не было обычного для этого времени тумана. Проведя взглядом мысленную черту от воронки, к отвесной водной стене, скопищу растущих скал, плантации каких-то деревьев, спустившихся к участку неизменной воды, чтобы утолить жажду, он остановился на виднеющихся вдалеке сферах Ругирита, куда они и летели.