Между Памиром и Каспием

К счастью для археологов ЮТАКЭ и археологии Средней Азии, «Квадратный дом», вернее раскопанная его часть, практически не пострадал. Вполне понятно, однако, что о продолжении раскопок в те дни нечего было и думать; оставив в Багире двух археологов для охраны лагеря и, главное, ритонов, все сотрудники ЮТАКЭ включились в «раскопки» иного рода: вместе с уцелевшими жителями Ашхабада и постоянно прибывавшими отовсюду отрядами добровольцев, спешивших на помощь народу Туркмении, археологи раскапывали руины домов, спасая людей, пострадавших от этого колоссального по своей разрушительной силе землетрясения. Но постепенно жизнь входила в обычную колею, и перед сотрудниками ЮТАКЭ вновь встал вопрос: «Что же все-таки делать с ритонами?» Как назло наступили еще преждевременные сильные холода. Тогда М. Е. Массон лично возглавил дальнейшие работы в «Квадратном доме». И, несмотря на холодные, с инеем по утрам, дни, прерванные было работы по раскопкам «комнаты ритонов» (рис. 53) возобновились. А вскоре, в начале ноября, в новый Багирский лагерь приехали и два реставратора из Ленинграда и Москвы.

Рис. 53. «Комната ритонов» в «Квадратном доме» Михрдаткерта (реконструкция)

Между тем, как писал М. Е. Массон, погода резко ухудшилась: «По утрам все покрывалось инеем. Леденевший за ночь брезент, под которым во дворе спала часть сотрудников, становился жестким. Несколько раз начинал идти снег. Часто дул пронизывающий ветер. Коченели руки». Б одном из самых жарких мест СССР археологам пришлось, таким образом, страдать от холодов. А предметы, которые им приходилось защищать и извлекать из земли, были, пожалуй, самыми хрупкими из всех, когда-либо открытых в Средней Азии. Как ни велики были силы стихии, словно взбунтовавшейся в ту осень, упорство людей оказалось сильнее: несмотря ни на что, многие из работ, запланированных на 1948 г. в Средней Азии, были выполнены. Выполнены были также и работы по завершению осеннего раскопочного сезона в Старой Нисе. 20 ноября найденный с огромным трудом в Ашхабаде плотник заколотил во дворе Багирского лагеря последний экспедиционный ящик. Это был большой триумф ЮТАКЭ. Ведь одних только ритонов в те дни было спасено свыше трех десятков. С наступлением первых теплых дней ранней весной 1949 г. раскопки «Квадратного дома» возобновились, и в мае все оставшиеся в земле остатки ритонов были благополучно извлечены.

Но работы по спасению и изучению ритонов из Старой Нисы фактически только начинались, ибо доставленные вместе с глыбами земли, они все еще представляли собой груды кусков и кусочков разной величины и формы, чья дальнейшая судьба была далеко не ясна. И если основная работа по вскрытию и извлечению этого «клада» изумительных изделий из точеной и резной слоновой кости проходила в обстановке тяжелых последствий ашхабадской катастрофы, при постоянном ощущении постигшей людей беды, при постоянных подземных толчках долго затухавшего землетрясения, в непогоду и холод, то и окончательная расчистка и реставрация ритонов, этих замечательных произведений древнего искусства, занявшая несколько лет упорной кропотливой работы, была тоже по-своему героическим делом. Ведь нельзя забывать, что каждый из ни-сийских ритонов, хранящихся ныне в залах Эрмитажа или московских музеев изобразительных искусств и искусства народов Востока, в кабинете кафедры археологии Ташкентского университета или в Институте истории и археологии Академии наук Туркменской ССР, первоначально состоял, в лучшем случае, из сотен мелких кусочков, легко разрушавшихся при любом прикосновении, а то и при легком дуновении. И теперь, любуясь этими сосудами из слоновых бивней, мы должны отдать должное не только тем, кто извлек из земли их жалкие остатки, но и тем, кто вернул им их первоначальный облик.

Рис. 54. Ритон из Михрдаткерта

Рис. 55. Фриз ритона