Между Полярной звездой и Полуденным Солнцем: Кафа в мировой торговле XIII–XV вв.

Возникшая в XIV в. Тула вскоре превратилась в арсенал всего Севера. И если первый город своим фантастическим ремесленным взлетом был целиком обязан привозному сырью, являя пример превышавшей меру зависимости от дальнего импорта, то второй город, получив первоначальный импульс от функционирования южной торговли, обрел гарантии своего более стабильного процветания в освоении ресурсов самого Севера и Урала.

3. 2. Ввоз текстиля

Переходя к проблеме истории торговли текстилем, следует отметить значительные достижения в этой области французской и итальянской историографии[544], лишь в некоторых акцентах и частностях требующей уточнения. Как показывают современные исследования[545], основным видом импортировавшихся «из греков» материй стали появившиеся в XIII в. тонкие и толстые сукна из шесрти фландро-французского и итальянского производства. Они легче кроились, отличались большей прочностью и практичносью в сравнении с известной прежде текстильной продукцией из льна, хлопка, или шелка. Кроме того, своей богатой цветовой гаммой и порой фантастически изменявшейся на свету окраской они способны были удовлетворить вкусам и пристрастиям почти всех социальных групп. Спрос на сукно в Романии и Татарии стал одним из факторов небывалого расцвета текстильного производства в Европе.

Судя по постановлениям генуэзской «Оффиции Газарии», трактатам «Праттика делла меркатура» и некоторым иным источникам[546], в Северное Причерноморье ввозились ломбардские ткани, так называемый «скарлат», окрашивавшийся в алый цвет, символизировавший божественную любовь и крестное страдание, неземное могущество и справедливость; подобный цвет подобал государям и пастырям кардинальского сана [547]. Помимо скарлата, назывались фландрские сукна, производившиеся в таких прославленных центрах, как Ипр и Поперинге. Затем указывались французские шерстяные ткани самого широкого ассортимента, происходившие как из северных текстильных центров – Дуэ, Провена и некоторых других, так и из южных городов – Тулузы, Перпиньяна и иных. Самыми ценными из них признавались шалонские и шампанские сукна всех расцветок, в особенности же красные, синие и зеленые, выражавшие своей цветовой символикой идею мирского служения, верности земному призванию, то есть внутренние императивы рыцаря-вассала и осознавшего свой феодальный статус бюргера.

Рис. 3. Торговец тканями.

Миниатюра из кодекса “Tacuinum Sanitatis”, XV в., Австрийская национальная библиотека.

Наряду с западноевропейскими сукнами, повышенным спросом пользовался кипрский камлот[548]. Первоначально его ткали из верблюжьей шерсти, от чего он и получил свое название. А потом его стали делать из тонкой, овечьей пряжи. Славился камлот всех цветов, но, в особенности, блестящий, белый, символизировавший невинность и веру, радость и простоту; предпочитался также темно-синий камлот, цвет которого соотносился с естественным крещением в воде, возвышением над хаосом в единении с духом божиим; выделялся еще темно-зеленый камлот, цвет коего указывал на рождение мира в лоне первобытных вод; упоминался и желтый камлот – его цвет выражал испытание страданием и завистью; наконец, был известен синий камлот, чей цветовой тон указывал на возвышение сердца над земными привязанностями, настрой на внутреннее самосовершенствование. Белый и цветной камлот довольно часто фигурировали в массариях Кафы[549].

Самые ранние известия о ввозе сукна в Кафу отыскиваются в нотариальных актах Перы 1281 г.[550] В них значились ломбардские материи и ткани без определения общей стоимостью 69000 аспров. На одну треть эта продукция предназначалась для самой Кафы. Остальные две трети предусматривалось реализовать в пределах Газарии, под которой понималась либо Восточная часть Крыма, либо Золотая Орда как преемница Хазарского каганата[551].

Акты Ламберто ди Самбучето 1289–1290 гг. дают более представительную информацию. По ним, импорт сукон Шампани может быть оценен в 400000 аспров. К этому следует добавить сведения о поставках сукна из города Шалон-сюр-Марн[552], находившегося в той же области Франции, но текстильная продукция которого, в силу исключительных качеств, тарифицировалась в нотариальных актах отдельно. Те же акты содержали указания о цвете шалонских тканей – красных, синих, зеленых, считавшихся наиболее социально престижными. Их импорт превышал 20000 аспров. Акты называли также ткани Витри-ле-Франсуа[553]. Их стоимость превышала 90000 аспров. Наряду с этим, на кафский рынок поступала продукция фландрских сукнодельческих центров Ипра и Поперинге[554].