Между раем и раем (СИ)

У свежего человека мог возникнуть совершенно очевидный вопрос: для чего тогда, при таких бешенных товарных оборотах Сидоров завёл у себя ещё и совершенно обособленный склад стеклотары, или как его называла бригада грузчиков - "хрусталь". Держать, собирать, отгружать копеечную пустую посуду, которая даст на общем фоне пустяковую прибыль? Где здесь коммерческий расчёт? Тем не менее к посуде хозяин явно относился со всей серьёзностью. Все эти пустые бутылки не только шли попутно из магазинов, где их безоговорочно принимали от покупателей, ездили за ними и специальные сборщики. Они забирались в самые глухие места района, выгребали из дальних закромов, домов и домиков застоявшиеся и залежавшиеся запасы. Зачастую привозили бутылки, покрытые толстой пылью, а иногда, по недосмотру сборщиков, среди них попадались образцы, лет тридцать, как снятые с производства.

Зачем было возиться с этим бьющимся товаром, да еще занимать целый ангар под хранение почти воздуха. Пустая бутылка, к тому же в специальном посудном ящике - пустота, да и только. И хотя мы сооружали целые штабели ящиков высотой под шестиметровый потолок, места для их хранение периодически не хватало. Год от года посудный склад постепенно расширялся, сначала получал дополнительные уличные контейнеры, потом присоединил второе построенное здание. Но и этого было - впритык, через два года нам дополнительно был передан целый железнодорожный вагон, поставленный на бетонные опоры.

Загадка объяснялась просто, это было требование того времени. Спиртные напитки составляли изрядную долю в торговом балансе "Геркулеса". Но производство в стране на всех предприятиях уже упало до минимума. Стекольные заводы, в том числе, не только стояли, они понемногу начали закрываться. Тара из пластика еще не появилась, к тому же была непопулярна у покупателей. Пивные же и водочные заводы всё-таки постепенно подымались, но им не хватало практически всего, в том числе и стеклотары.

Чтобы получить с Лакинского завода автофуру пива, туда нужно было отправить соответствующее количество ящиков с соответствующим количеством пустых бутылок. Да если бы только бутылок! Торговые представители "Геркулеса" периодически закупали в чернозёмных областях и отвозили на завод солод и прочее сырьё, по требованию пивного изготовителя. Но зато через "Геркулес" в Ногинский район шел непрерывный поток - по три фуры в неделю.

Пиво было у Сидорова одной из самых постоянных статей дохода, особенно в пору, когда он владел пивным залом, а точнее - просто большой пивнушкой, возле главного Ногинского рынка, то есть почти в сердце города. Это, без преувеличения, было настоящее золотое дно, если к тому же еще вспомнить про отсутствие в ту пору кассовых аппаратов. "Геркулес" поднимался, как на дрожжах, в том числе - и на вольном лакинском пиве.

То же самое было с вином и водкой. На Курский водочный завод из "Геркулеса" уходили целые фуры с посудой, причем груженные не в ящиках, а полный фургон битком - аккуратно, от передней стенки до самой двери уложенный под потолок сплошными стенками из водочных бутылок. Винные бутылки наперебой, с руками расхватывали представители всевозможных частных южных заводиков. Даже "бомбы" - бутылки из-под шампанского, безотказно уходили прямиком на Очаковский завод. Считалось, что по второму разу в эти бутылки будут разливать просто сухие вина. Но что-то я не разу тогда не встречал вино в толстостенных бутылках, хотя сам лично отгружал на завод целые машины этой приметной и дорогой тары. А вот шампанское с завода привозили постоянно, в том числе, и в наш "Геркулес".

Разумеется Борис Иванович Сидоров и его компаньоны торговали не только водкой. Они держали весь ассортимент продуктов, необходимых для продовольственного магазина. Фрукты они возили собственными машинами прямо с Кавказа; колбасные изделия, преодолевая административные и корыстные заслоны - с Микояновского мясокомбината. Примерно так же обстояло дело с молоком, сыром, конфетами и сдобой, подсолнечным маслом... По особым хитро установленным каналам завозились огромные, в человеческий рост, картонные короба с сигаретами; жесткие, размером в створку оконной рамы, коробки с блоками жвачек; целые фуры мороженных куриных окорочков...

Просто я подробно остановился на напитках и стеклотаре, поскольку сам угодил именно на посудный склад. Насколько я теперь понимаю, этот самый посудный склад в ту пору на "Геркулесе" только обособлялся в отдельное подразделение. Во времена Веры, и возможно до неё, дополнительной второй, то есть "хрустальной" погрузочно-разгрузочной бригады еще не существовало. При кладовщице, для подмоги, состоял мальчишка - Сергей Калмыков - племянник жены Бориса Ивановича Сидорова и две девчонки, одна - дочь начальницы СЭС, вторая - одного из Ногинских подпольных "авторитетов", к тому времени уже вышедших из подполья. Плюс - Лёшка Рогов, второй парень того же возраста, что и Серёга, который появился здесь всего на три недели раньше меня, и обретался еще по сути на испытательном сроке.