Между роботом и обезьяной. Искусство найти в себе человека

Вот если получится обнаружить «манию величия» и то, с какой легкостью «ничтожный самозванец» обесценивает опыт и знания других людей, то из столкновения этих двух полюсов может родиться способность принимать чужое уважение. И уважать других людей самому.

Второй путь к выходу из этого мучительно-тревожного состояния самозванца (связанный, впрочем, с первым) мне был подсказан Джоном Толкиным. В одном из своих писем он написал такие слова про «Властелина Колец»: «Эта книга написана моей кровью, густой или жидкой – уж какая есть. Большего я не могу». В этих словах я вижу очень много уважения к тому, кто я есть. Эта жизнь пишется моей кровью, густой или жидкой – уж какая есть. Большего я не могу, и крови другой у меня нет. И поэтому бесполезны все эти попытки совершать самому себе кровопускание, с остервенелым требованием «перелейте мне другую!!!», и «резать эти пальцы за то, что у них нет тебя». То, что я могу сейчас (переживая относительно того, как эта книга будет принята читателем) – это садиться за компьютер, печатать эти строчки так, как нравится мне (а не так, как, мне кажется, «было бы правильно и интересно другим»), и надеяться, что они найдут отклик у читателя. Тревогу как таковую это не устранит полностью, но сделает ее переносимой, потому что мне нет нужды притворяться – я делаю то, что могу, не обещаю того, что не могу, и набираюсь мужества встретиться с реакцией других людей на меня и на то, что я делаю. Включая мужество принять и не обесценить не только критику, но и одобрение.

Глава 2.3. Злость

Злости, как, впрочем, практически всем «негативным» переживаниям, приходится в нашей культуре нелегко. Есть даже старая римская поговорка: «Юпитер, ты сердишься – значит, ты неправ». Много лет она мне нравилась, потому что опиралась и одновременно подкрепляла мое убеждение, что по-настоящему мудрые, разумные люди всегда смогут найти правильные слова или действия, чтобы решить любой вопрос без агрессии и злости.

Ловушка в этом выражении заключается в целом ряде явных и неявных идей, связывающих «мудрого» по рукам и ногам:

1) Все вопросы и разногласия можно решить без злости, спокойно и рассудительно (в реальности некоторые вопросы нерешаемы в принципе, а в некоторых, особенно связанных с защитой личного пространства, без злости никак).

2) Если эти вопросы/разногласия решить без явного эмоционального столкновения не получается, «виноват» тот, кто первым проявил злость.

3) Если кто-то злится, ведет себя агрессивно – то это автоматически делает его не мудрым, глупым, травмированным, психологически инфантильным и еще каким угодно «не очень хорошим» человеком.

4) Пассивная/завуалированная агрессия, при которой злость и негатив в адрес человека не выражаются открыто, за агрессию не считается. Так, например, «на моей памяти люди, которые вели себя, как вы, не отличались высокими умственными способностями» за агрессию как бы не считаются, в отличие от «ты дурак!». Повелительное наклонение в разговоре (через советы) тоже как бы не агрессия, а агрессивная реакция на них – это да, это уже нехорошо, чего вы так остро реагируете?

Если «мудрый» человек будет пытаться вести себя в соответствии с этими правилами – ему можно будет навязать практически любую чуждую ему позицию. Дело в том, что главная функция злости – это сигнализация о нарушении наших личных границ и высвобождение энергии для того, чтобы эти границы восстанавливать или расширять. Если нам в принципе запрещена злость – мы не сможем противостоять никакому давлению. Именно из-за того, что злость регулирует наши границы, она часто отождествляется с агрессивностью и агрессией в целом (помните, что агрессия – это перевод внутренних импульсов вовне для достижения своих целей?). Кроме этого, злость нам нужна для изменения сложившегося статус-кво – без эмоционального взрыва что-то прочное, устойчивое, но не устраивающее нас не изменить.