Между роботом и обезьяной. Искусство найти в себе человека

Подобное обращение со своей злостью приводит к одному важному следствию: это шаг к формированию зависимой личности, так как мы отказываемся от собственного права регулировать то, как с нами можно или нельзя обращаться. Я знаю немало взрослых, которые с большим трудом вступают в отношения, потому что в детстве их родители подавляли любое проявление злости своих детей. «Быть злым – это ужасно, это отвратительно, это опасно». Когда постоянно проводится параллель «злой = плохой», то из желания быть хорошим для своих родителей ребенок подавляет свое недовольство какими-либо действиями взрослых. Так формируется или удобная, послушная и несамостоятельная личность, или же внешне хорошая, «добренькая», но переполненная яростью и гневом внутри, что проявляется через многообразные варианты пассивной агрессии. Общее у людей с задавленной злостью часто то, что они изводят себя чувством вины, беря на себя ответственность за все на свете и не делегируя хотя бы часть ее другим людям.

Распознавание своего недовольства чем-то и признание собственной злости – начальный этап выхода из психологической зависимости (любого характера – любовной, финансовой и т. п.). Разозлиться на «нежно любимого человека» – важно. «Как можно злиться на него!» – воскликнет романтически настроенная девушка, воспитанная в идеалах бескорыстия и жертвенной любви, пусть даже эта любовь и безответна, и длится уже третий год. Она тихо страдает, а заявить (пусть даже в пустой квартире) «да вали к черту, раз тебе плевать на мои чувства!» – не может. Это же «плохо».

И тут возникает третий вопрос к злости. Я направляю злость на изменение ситуации или просто сбрасываю ее, как пар, не меняя ничего в принципе? Часто можно увидеть такую рекомендацию относительно чувства злости: побейте подушку или чучело начальника, покричите, поломайте что-нибудь. Где-то на просторах интернета я видел рекламу «комнаты для злости» – людям, входящим в нее, вручают в руки бейсбольную биту и разрешают крушить-ломать в ней все, что там находится, от мебели до техники. Клиенты были довольны, я уверен. Точно так же я уверен, что это довольство было недолго. Потому что если мы свою накопленную злость сбрасываем в сторону, а не используем на выправление ситуации – пар накопится снова, и причем довольно быстро. Если изредка промывать рану или вычищать гной, но не уничтожать попавших в нее бактерий (то есть вторгнувшиеся в наши физические границы организмы) – можно и до гангрены допромываться.

Четвертый вопрос к злости: что является ее мишенью? Итак, договорились: себя не трогаем, злость направляем не на себя, используем ее для изменения, а не просто сбрасываем куда-нибудь в сторону. Тогда мишенью злости могут быть отношения или ситуация, которые не устраивают, или же разрыв отношений, если нам кажется, что ничего уже тут не изменить и не улучшить. В первом случае наше эмоциональное требование «мне не нравится, что ты вот так и так обходишься со мной, нужно иначе», во втором случае – «мне не нравится, что так обходишься со мной, уходи». При этом внешний разрыв отношений далеко не всегда приводит к внутреннему их завершению – об этом нам подсказывают желание отомстить или опять-таки чувство вины (а оно подталкивает нас к искуплению, попыткам исправиться и так далее). Злость уходит не тогда, когда мы усилием воли ее подавляем, а когда у нас завершаются отношения с человеком и нам больше нечего у него просить или требовать.