Между жизнью и честью. Книга I

Когда немцы осенью 1943 года драпать уже собирались, стали нервными и злыми. По домам ходили, что хорошее — забирали. Люди собрали лучшие пожитки и пошли в лес пря-тать. А тут подводы с немцами по дороге ехали. Люди побросали свои узлы, а сами спрятались за холмами. Тут немцы такую стрельбу открыли! Все тряпки были простреляны. Наверно, думали, что партизаны в лесу притаились да их поджидали.

Вскорости умерла наша матка. Она умерла зимой в 1943 году. Всё думаю, что я виновата. Я топила баню. Матка пришла, когда я ещё не закончила топить. Потом ещё и дух надо делать. Она села в премыльнике. Я говорю: «Ма, что ты тут будешь дымом дышать, баня ещё не скоро будет готова. Иди домой, я за тобой приду». Она, наверно, была потная, прошла домой от бани, ветер её и пронял. Вскоре она заболела, стала кашлять сильно, а лечения никакого, хоть и немцев уже и прогнали. Так я осталась одна со слезами горькими…

Тамара Николаевна Н…

Рассказ этой женщины я услышала в 2014 году в санатории «Ерино» Подольского района Московской области. В то время я уже работала над трилогией, собирала материал, посещала архив, ко всему прислушивалась. Как-то прохаживаясь по территории санатория, обратила внимание на двух женщин почтенного возраста, сидевших на лавочке, услышала обрывки фраз о войне. Я подошла, и завязался разговор.

Вот что мне рассказала Тамара Николаевна. (К сожалению, фамилию я не уточнила).

«До войны мы жили в Москве. Мне шёл тринадцатый год, когда началась война. Отец мой был инженером, его сразу забрали на фронт. Нас он успел отвезти на свою родину, там жила его родная сестра Мария и пустовал отчий дом. Так мы оказались в Курской области как раз рядом с Прохоровкой. Там стояли немцы. Хочу честно сказать, они были много культурнее наших людей. У тёти была корова, они приходили за молоком. Тётя, конечно, готова была отдавать бесплатно, но они никогда так не брали, всегда давали что-то взамен, или тушёнку, или масло. У них оно было в маленьких упаковках. Меня часто немец приглашал в сад прогуляться. Мама говорила, чтобы я не ходила. Но он ничего плохого не делал, говорил мне что-то на своём языке, кое-что на русском. Рассказывал про свою семью, говорил, что старший брат его погиб в первые дни войны, дома мать, отец и сестра. Угощал меня шоколадом. Вспоминая всё это, я пришла к выводу в том, что он просто скучал по дому.

Мама наша заболела и умерла, но тётя Маша нас не оставила, забрала к себе. У неё мы прожили до окончания войны. Потом нас забрал отец в Москву.

Хочу сказать вот ещё что: наши русские люди намного хуже немцев были. Когда прогнали немцев, они приходили к тёте, забирали молоко, хлеб, ещё и ругались.

Конечно, и немцы всякие бывали, и русские разные».

Мильцарик Владимир Маркович

С этим человеком я познакомилась в 2006 году в литературном объединении «Родник». Владимир Маркович родился в 1937 году в семье военного, и сам избрал военную дорогу. Он родился на Украине, в самом начале войны вместе с матерью и старшей сестрой они переехали на родину матери в посёлок Коренево Курской области. Каменный родительский дом матери хоть и пустовал, но хорошо сохранился. Вскоре туда и немцы нагрянули.

Владимир Маркович хорошо помнит конфеты, которыми угощали немецкие постояльцы. Ещё помнит, что кормили супом из кухни солдатской. Говорил, что были миролюбивыми, сильно боялись русского холода. Рассказывал, как один немец младшего чина постоянно перевязывал свои отмороженные пальцы, которые у него загнили. Помнит, как немцы удирали, когда их разгромили под Сталинградом.

В марте 1943 года несколько суток днём и ночью через село на железнодорожную станцию тянулись машины и лошади, запряжённые в сани. Все они были переполнены измождёнными забинтованными фашистами. Они сидели и лежали на крыльях машин, у горячих двигателей; в деревянных челноках, прикреплённых верёвками к кузовам и ползущих по снегу за колёсами машин…

Позже мать рассказала ему подробности оккупации, которые он записал в дневник для своих потомков. Он давал и мне читать этот дневник, по материалам которого я написала очерк «Сильнее страха» и стала лауреатом имени писателя-фронтовика К. Воробьёва.

Конечно, за основу я взяла воспоминания матери Владимира Марковича Анастасии, но немного добавила женского счастья, оставив мужа в живых, хотя он погиб в 1944 году, будучи поваром в воинской части. На службу его призвали в 1943 году, когда немцы покинули село. Собирали всех мужчин, со слов записывая их данные. Отец Владимира Марковича не сказал, что он бывший офицер, отпущенный немцами из плена, потому что назвал себя украинцем. Он также изменил своё отчество Вольдемарович на Иванович. По рассказам матери Владимира Марковича, он в лютую зиму, после плена, находился дома на чердаке, потому что в доме жили немцы.

Мать Владимиру Марковичу рассказала, что постояльцы — младшие немецкие офицеры её предупредили перед отступлением, чтобы она вынесла из дома самые ценные вещи. «Квартирант» помог ей вытащить сундук, шкаф, стол, лавки.