Между жизнью и честью. Книга I

«За зиму сорок первого года мы освоили высотные полеты, много стреляли и по конусу, и по земле, начали летать ночью. Десятого мая наш полк перебросили из Лиды на аэродром Новый Двор, что чуть западнее Гродно. На севере граница с немцами была в пятнадцати километрах. Как только мы приземлились, над летным полем на малой высоте пронесся фашистский „мессер“. Нахально так, даже крыльями покачал. В ясную погоду с высоты двух тысяч метров мы видели немецкий аэродром, забитый разными машинами. Составили схему, передали в штаб. А двадцать первого июня, в шесть вечера, закончив полеты, получили приказ: снять с самолетов пушки, пулеметы, ящики с боеприпасом и хранить все это на складе».

По словам Долгушина, в предвоенные дни, будто по заказу, начался ремонт базового аэродрома в городе Лида, не были подготовлены запасные площадки, было уменьшено число мотористов и оружейников до одного на звено. В результате летчикам пришлось самолично устанавливать в крыльях истребителей снятые пушки, и хотя тревогу в полку объявили в 02:30 22 июня, взлетать машины начали только в 06:30–07:00, а до того немцы пролетали над аэродромом на бомбежки без какого-либо противодействия.

5). …На воскресенье 22 июня в 13-м авиаполку объявили выходной. Все обрадовались: три месяца не отдыхали! Особенно напряженными были последние два дня, когда по приказу из авиадивизии полк занимался двухсотчасовыми регламентными работами, то есть, проще говоря, летчики и техники разбирали самолеты на составные части, чистили, регулировали их, смазывали и снова собирали. Трудились от зари до зари.

Вечером в субботу, оставив за старшего начальника оператора штаба капитана Власова командование авиаполка, многие летчики и техники уехали к семьям в Россь.

6). Лётчик-инспектор майор Ф. Олейников: «В самый канун войны из Москвы пришел приказ подготовить самолеты к какому-то парадному смотру, то есть снять временно вооружение, и поэтому в момент фашистского нападения они оказались разоруженными…».

Есть и еще свидетельства подобного рода: как накануне войны с самолетов снимали вооружение, сливали горючее. О поступившем в ночь на 22 июня приказе перевести авиацию на полевые аэродромы не вспоминает вообще никто. Да и как это можно сделать со слитым горючим и снятым вооружением?

Все приказы и указания Западному фронту шли, разумеется, от начальника Генерального штаба генерала армии Жукова.

7). Был ещё приказ Жукова — не стрелять по танкам, атакующим город Брест по мостам через Буг. Боялся, что артиллеристы повредят мосты!..

По его же приказу вся техника стояла рядами в нескольких километрах от границы, и вся она была разгромлена в первые часы агрессии Гитлера.

Факты, размышления, комментарии

Я человек не военный, но, проанализировав открытые для доступа документы, разговоры с отцом и крёстным, пришла к выводу, что все приказы из Москвы, прикрытые фразой «не поддаваться на провокацию», были более чем странные.

Сначала были уничтожены самые образованные и опытные военные практики.

Справка. Аресты генералов во время Второй Мировой войны были продолжены.

21 апреля 1941 года был арестован начальник Управления вооружения ВВС РККА дивизионный инженер профессор Иван Филимонович Сакриер.

Конструктор артиллерийского вооружения, пушек, пулеметов, автоматического гранатомета Яков Григорьевич Таубин был арестован 16 мая.

О конструкторе Таубине Я. Г. я впервые услышала от своей хозяйки Александры Ивановны, у которой жила во время учёбы в Трубчевском педучилище. Яков Григорьевич доводился ей родственником, кажется, троюродным братом. Как рассказывала она, вечером к нему пришли добрые люди и предупредили, чтобы он уехал на время подальше от дома. Он был удивлён, верил в то, что разберутся и отпустят, ведь он ни в чём не виноват. Утром его взяли, издевались со всей жестокостью: зажимали между дверьми руки, ноги так, что все кости были раздроблены…

«Всё перемололи, сволочи! — с горечью говорила Александра Ивановна, — это чтобы он не смог больше заниматься своим делом».