Межгалактическая тюрьма

— Нет, не видел. — Он на секунду задумался. — Но перегаром от него разило. Я слышал, как он говорил солдатам, что пойдет спать в свое купе.

— Я думаю, что он не спать туда пошел. А вот нам лучше вернуться на свои места и попробовать заснуть. Это ловушка, Андрей. Я уверен в этом. А старлей только и ждет, когда мы предпримем попытку к бегству, чтобы пристрелить нас.

— Но зачем ему это?

— Я видел, как он разговаривал с капитаном, сопровождавшим нас из лагеря. По их жестикуляции было понятно, что капитан убеждал начальника караула сделать что-то, выходящее за рамки служебных обязанностей. И он его убедил. Теперь тебе все понятно?

— Да. Очевидно, это указание начальника колонии. Для чего, да и для всех остальных, будет лучше, если мы погибнем при попытке к бегству.

— Все верно. Только мы не доставим им такого удовольствия.

Мы закрыли дверь и вернулись на нары. Вероятно, начальник вагона наблюдал за нами через какой-нибудь потайной глазок. Мне даже показалось, что я услышал, как он чертыхнулся, увидев, что мы вернулись в клетку. Видимо, он понял, что его план разгадан и мы не собираемся бежать.

Прошел час. Тишину нарушал лишь мирный храп зеков да перестук вагонных колес. Мне не спалось.

— Андрей, — шепотом позвал я, — ты спишь?

— Нет, — ответил он, поворачиваясь ко мне и открывая глаза.

— А что, если нам действительно попытаться сбежать сейчас? Двери до сих пор открыты, а старлей уже наверняка не наблюдает за нами. Он не ожидает, что мы решимся на этот шаг. Давай-ка его удивим!

— Я согласен, — не задумываясь, ответил Андрей. — В любом случае нам необходимо бежать. Так лучше сделать это сейчас, когда у нас только один реальный надсмотрщик. У тебя есть план?

— Да, я уже все продумал. Первым делом необходимо обезвредить старлея. Остальными займемся потом. Ты оставайся пока на месте, а я займусь начальником вагона.

Андрей согласно кивнул. Я встал и очень осторожно, стараясь не скрипеть, открыл дверь. Это удалось. Решетка открылась практически бесшумно. Даже зеки в соседних камерах не проснулись.

Пробравшись по коридору, я подошел к двери купе начальника караула и попробовал ее открыть. Не тут-то было. Купе было заперто изнутри.

«Ну что ж, придется рискнуть», — подумал я и постучался.

— Товарищ старший лейтенант! — стараясь подделать голос одного из конвойных, произнес я. — Скоро станция.

— Сейчас иду, — раздался ответ, и за дверью послышалось шуршание.

Дверь открылась и на пороге появился старлей, протирая заспанные глаза. Он не успел еще ничего сообразить, как получил сильный удар ребром ладони по шее и начал оседать на пол. Подхватив обмякшее тело, я затащил его обратно в купе. Уже через минуту начальник караула лежал в своей кровати в наручниках и с кляпом во рту.

Прихватив с собой несколько пар наручников, я позвал Андрея. Вдвоем мы подошли к караулке и, осторожно открыв дверь, вошли.

Здесь действительно была грандиозная попойка. На столе стояли несколько пустых бутылок из-под водки, валялись остатки закуски. Охранники вповалку лежали кто где.

Они даже не проснулись и только что-то бурчали во сне, когда мы закручивали им назад руки. Через пару минут все конвойные были в браслетах.

— Отлично, — прошептал я Андрею. — Половина дела сделана. Сейчас давай вернемся в купе старлея. Надеюсь, он уже очнулся.

— Зачем? — не понял он.

— Скоро поймешь, — коротко ответил я.

Мы подошли к купе и прислушались. Старший лейтенант уже очнулся, потому что из-за приоткрытой двери было слышно глухое сопение и мычание. Вероятно, наш пленник пытался избавиться от кляпа, чтобы позвать на помощь.

— Все нормально, Андрей! — негромко, но все же достаточно для того, чтобы разговор был слышен через тонкую перегородку, произнес я. — Конвой связан и отдыхает, так что никто преследовать нас не будет. На ближайшей станции сойдем с поезда и уйдем в лес. Недельки две отсидимся, пока нас не перестанут искать, а потом решим, что делать дальше.

Я подмигнул монаху, и он понял, какую игру я веду.

— А что мы там есть будем? — подыграл мне Андрей.

— Я прихватил несколько банок тушенки из караулки. На первое время хватит. — С этими словами я потянул своего друга к выходу из вагона.

Спустя полчаса поезд остановился. Переодетые в солдатскую форму, мы спокойно спустились со ступенек тамбура и огляделись.

Стояла ночь, и на вокзале практически никого не было. Никто не обратил на нас внимания, а мы конечно же не. бросились в лес, а забрались на одну из грузовых платформ нашего же состава и залезли под брезент.

Там оказался хлебоуборочный комбайн. Не долго думая, Андрей залез в кабину, а я уселся прямо на пол платформы и прислонился к колесу, от которого исходил тонкий аромат пшеничных колосьев. Это был запах свободы. Такой долгожданной и выстраданной нами…

Ночь прошла спокойно. При каждой остановке поезда я выглядывал из-под брезента, но до самого утра ни один человек не заинтересовался арестантским вагоном.

Ночные звезды тускнели. В предрассветных сумерках я стал узнавать знакомые места. Ведь раньше мне не раз доводилось ездить по этому маршруту, правда, не в таком качестве.