Межлуние II

– Если помнишь, я не отказывался от своей цели.

– Это мечта, – мягко, словно разговаривая с ребенком, но, не оскорбляя собеседника, произнесла девушка.

Она гладила его лицо ладонями.

– Мои девочки тоже не узнали бы меня сейчас, – вздохнула девушка. – Я… – она сглотнула и отвела взгляд. – Мне так хочется, чтобы все стало на свои места. И я не наивна. Я переросла желание вернуться. Это прошлое. Прости, однажды его надо отпустить.

– Что мне еще остается? Я борюсь за то, во что верю.

– А что ты предлагаешь мне? Ты помнишь?

– Да, я знаю, ты не сможешь вернуться в балет, – с горечью в голосе ответил он, оставаясь бесстрастным лицом. – Все деньги мира не погасят мой долг перед тобой. Ты пожертвовала ради меня своим талантом. На моих крыльях твои лебединые перья.

Это обстоятельство давило на него гораздо сильнее, чем собственные неудачи.

Они замолчали. Две искалеченные судьбы, поддерживающие друг друга.

– Есть надежда. Я тоже не мальчик, но эти деньги подлинные. Будут и еще.

– Ты…

Она взмахнула руками, не найдя слов, выражающих ее эмоций.

– Ради моей цели стоит рискнуть. Я уже не смогу отказаться от сделки. Либо я верну себе имя, либо, – он мотнул головой в сторону могил.

– Ты же не думаешь, что я потрачу их на твои похороны? – ее брови изогнулись вверх, а глаза лукаво сощурились.

Вдруг она осознала всю опасность его нового дела.

– Прости… Ты серьезно? Все настолько плохо?

– Таковы условия. Лучше рискнуть, чем остаться безымянным изгоем.

Он глубоко вдохнул.

– Я мало кому могу доверять.

– Вот почему ты встретился со мной?

Она прикоснулась к ключу, висящему на нашейной цепочке.

– Да, – признал он очевидную правду.

– Чем я могу тебе помочь? – тихо спросила девушка. – Тебе нужен Черный Лебедь?

– Без него ничего не получится, – с неохотой, тяжело обронил он.

– Pas de deux? – игриво прильнув к нему на мгновение, уточнила девушка.

Она тихо вздохнула, и, повинуясь порыву, они слились в долгом поцелуе.

Сложно передать ощущения, когда смотришь на джунгли с высоты птичьего полета. Еще труднее не отвлекаться на очертания купающихся в солнечном свете крон, виднеющихся сквозь легкий настил из палок под твоими ногами, и запоминать то, что говорит твой отец. Шаман рассказывал Тапиве о ритуале Красного Черепа, а она, тщательно растирая в ступке порошок, повторяла за ним слово в слово и боялась пропустить хотя бы одно из них, или заменить другим. Малейшая ошибка может привести к гибели обратившегося к Лунам, или бесплодности таинства. В лучшем случае ничего не произойдет. В худшем… В племени помнили песни о людях темнее угля, подчиняющихся Черному Древу. Людях, вызвавших гнев невидимых сил, таящихся в глубинах зарослей и избегающих яркого света. Тапива боялась умереть и превратиться в одного из них, скитаясь в безрадостном мраке, где нет светил и ярких красок.

Девушка поглаживала новые бусы, переливающиеся бледным светом под ее ладонью, – уже третьи, заслуженные упорным трудом. Ей нравилось учиться и добиваться результатов.

А где-то внизу к деревне приближались те, кого никто не ожидал здесь увидеть. Прорубаясь сквозь душные джунгли и обливаясь потом, несколько человек прокладывали себе путь. Они целенаправленно двигались к виднеющимся в просвете листвы хижинам на деревьях, и в их разговорах слышалось некоторое облегчение.

– Добрались?

– Я же обещал вам, сэр, – обернулся переводчик и проводник, отмахиваясь от мошкары.

– Генри, вы видите?

Тот к кому обратились, поправил очки и поднял голову, придерживая светлую шляпу из пробки.

– Ого, сколько домов! Они так высоко! Их не укачивает?

– Совершенно нет, сэр, – доложил переводчик, – они привыкают с детства. Самиру не живут на земле.

– Вот видите, доктор, а вы не хотели идти.

Генри кивнул.

– Мне показалось, они находятся слишком далеко… Не ожидал увидеть такую крупную деревню. Эй, Нао – обратился он к переводчику, – что дальше?

– Приготовьте подарки, и ни при каких обстоятельствах не делайте резких движений, и не кричите. Эти каннибалы могут вас убить, если почувствуют угрозу.

– Мы знали, на что шли, – усмехнулся он, – все ради того, чтобы испытать несравненное чувство никем неизведанного. Быть первым из белых людей в этих местах!

– Кристофер, лучше идите следом за мной, – предложил доктор.

– Еще чего! – воспротивился тот.

– Милорд, предложение вполне разумно, – вклинился в разговор подоспевший миссионер, осматривая окрестности с задумчивым видом.

– О, святой отец, и вы туда же!

Повернувшись спиной к своим спутникам, Кристофер поравнялся с переводчиком.

– Что поделать. Он любит рисковать, – вздохнул Генри.

– Пойдемте, друг мой. Не оставим же мы его на растерзание дикарям?

Улыбка осветила лицо доктора.

– Возможно, они съедят только его одного, а нас отпустят.

– Господа, я все слышу! – донеслось до них, и джентльмены рассмеялись.