Межлуние II

Дава отрицательно мотнула головой – говорить она не могла.

Марина еще раз поднесла к носу пузырек и резко отстранилась. На ее лице застыла гримаса ужаса.

– Это яд, – прошептали ее побледневшие губы.

Девушки долго смотрели друг на друга, медленно приходя в себя от потрясения.

Человек в пальто рассматривал неприглядное здание перед собой. То был обычный кабак на одной из грязных улиц Девятипалово. Хотя назвать улицами сеть изломанных проездов, протискивающихся между накренившимися в разные стороны домами нельзя в полном понимании этого слова. Прорезающие в разных направлениях печально известный злачный район, они выходили к порту, заболоченной пойме и складскому кварталу. Зажатый между естественными преградами к росту, находящийся на отшибе, район был внебрачным уродливым ребенком, от которого поспешно отказался город.

Его словно не замечали. О нем старались не говорить. Воспринимали как ужасную опухоль, что нельзя отрезать. Приходить сюда считалось рискованным мероприятием. Оставаться на ночь было смертельно опасно. Это было дно, отхожая яма, куда рано или поздно стекались все отбросы общества. Они боролись здесь за выживание, и те, кто смог остаться на ногах, становились самыми отъявленными мерзавцами и негодяями.

Человек в пальто не был порождением этого ужасающего места. Однако, ему пришлось попасть сюда. Он не только выжил. Более того, поднялся с колен. Увы, на пути к нормальной жизни ему приходилось пройти через все неизбежные испытания пристанища изгоев, убийц, насильников, проституток и бандитов. Здесь не важно, как сильно ты бьешь. Гораздо важнее уметь подниматься после полученных ударов. В этом горниле беззакония закалялся характер. Выплавлялась и выковывалась стальная воля.

Молить о помощи равносильно просьбе о милосердном уходе в безлуние. Жалеть себя не имеет смысла. Прошлые неудачи нужно забыть, будто скинув с плеча мешок с песком, иначе они погрузят тебя в зловонную жижу сточных вод еще глубже. Вот что он понял, попав в эту топь разврата и беззакония, само существование которой бросало вызов Лунам, Ликам и прочей святой дребедени. Он больше не верил в мистические символы и тайные ритуалы. Признавая могущество дав, человек в пальто опирался на достоверные сведения. Его заставили поверить. В конечном счете, именно из-за проклятия, наведенного сглаза, его вышвырнули из сверкающего шиком светского бомонда. С тех пор он презирал дав, уважая их способности. Вероломная хитрость и грубая сила правили балом Петра. Он не подал виду, но внутри него, рядом с огнем надежды, тлел уголек мести. Как же ему хотелось вернуть себе имя! Как мучительна мысль о появившейся возможности отплатить за унижение!

О нет, демоны не появляются просто так. Иногда они живут в тебе, пока однажды обстоятельства не позволяют им вырваться наружу. Иногда их создаешь сам. Постепенно растишь, словно детей, мечтающих пожрать тебя в ночи. Иногда они являются миру как орудие возмездия, как ответ тирану, возомнившему себя неприкосновенным. Они приходят, словно из ниоткуда, но если разобраться, и вытянуть на свет их прошлое, оно пугает тебя больше чем любые угрозы. Узнав о заказе, он пришел именно из-за этой возможности отомстить. Какая ирония. Ковен сам создал условия для появления такого человека, как он. Человека, которому поручил ослабить себя. Теперь ему предстоит доказать, сможет ли он быть тем самым проклятием, что обрушит их жизни во мрак отчаяния, где безлуние кажется единственным способом избавления от страданий?

Обходя лужи и комки навоза, он вдыхал зловоние, доносящееся со всех сторон. К нему он привык. Оно словно было приветствием этого королевства нищих, обращенным к блудному сыну.

Для вечерних драк еще было слишком рано, однако в открытой двери угадывался массивный силуэт вышибалы.

– Игорь, – кивнул человек в плаще, снимая шляпу.

Тот посторонился, освобождая проход. Здесь его еще помнили.

Мужчина прошел к барной стойке и скинул головной убор, освободив пальцы. Простая мера предосторожности, не более того.

– Водки? – тут же спросил хозяин заведения.

– Мух не ловлю, – отозвался посетитель.

– Привычка, – пожал плечами собеседник, – что привело ко мне Железные Кулаки?

– Ты же знаешь, Влад, мне не нравится эта кличка.

Толстый владелец кабака вытер руки полотенцем.

– Она принесла тебе славу.

Человек в пальто кивнул, соглашаясь.

– А теперь к делу. У тебя еще работает этот верзила?

На стойку легло несколько мятых ассигнаций. Давать недавно полученные, чистенькие, было бы слишком опрометчиво. Могут появиться вопросы. Они, как резкая вонь от разложения, привлекут ворон. Кружащаяся стая обратит на себя внимание падальщиков покрупнее.

Хозяин ухмыльнулся.

–Чертов пьяница, но когда он трезв и в кольчуге, его обходят стороной. – Он обернулся и крикнул куда-то внутрь кабака: – Никола!

Какое-то время была тишина, а затем из темноты выглянул рослый бородач в просторной рубахе.

– Звали? – спросил он низким голосом.

– Да, дело к тебе есть. Идите в подсобку, – распорядился хозяин.