Межвремье

– В межвремье мое влияние на тебя будет слабым. Я не смогу тебе помочь. – Альмент наклонился к Калену и прошептал: – Приглядывай за своими друзьями. Они даже не догадываются, что их ждет, – он шептал все тише. Холодные мурашки бегали по телу Калена. – Будь готов к потерям. Не вини в этом себя. Если придется выбирать между жизнью друга и жизнями миллионов, надеюсь, мне не нужно тебе объяснять, как и почему следует поступить.

Глава 22

Единственная подруга Тревиса, Дженн, девчонка из параллельного класса, была харизматичной, энергичной и целеустремленной. Максималистка, бомба замедленного действия и отличница в одном лице. Она порой бывала груба, недогадлива, вела себя неприлично и говорила все, что приходило на ум. Из-за этого ее всегда преследовали проблемы.

Природа обошла Дженн стороной, не даровав ей красоты. Круглое лицо, прямой нос, тонкие губы, маленькие глаза и бледная кожа. От нее пахло далеко не женским парфюмом, а, скорее, кухней и булочками. Она не умела и не хотела носить платья, ограничиваясь растянутыми футболками и старыми шортами с испачканными кедами.

Как это всегда бывает, одни неудачники тянутся к другим неудачникам. Обычно под этим словом подразумеваются ребята с плохими оценками, но Тревис был не из их числа.

Несмотря на неудачи на любовном фронте, Дженн никогда не жаловалась ему. Она считала, что ей крупно повезло дружить с таким парнем. Пределом ее мечтаний было узнать, что он к ней неравнодушен, но…

Когда Дженн держала телефон, на котором отображалось фото Тревиса и учителя, у нее замерло сердце. Она верила, что это неправда, но классная беседа лопалась от отрицательных и гневных сообщений. Вера Дженн пошатнулась из-за мнения большинства.

Она знала, где искать друга, и нашла его на детской площадке.

– Это же неправда?

Тревис не мог поверить своим ушам. Он считал подругу родственной душой, той, кто поймет любые его мысли еще до того, как они превратятся в слова, правильно закончит недосказанное предложение и расшифрует незаметные знаки. По отдельности они были неполноценными кусочками и лишь вместе создавали прочный союз. Но какой?

Станли давно догадался о чувствах Дженн. Его ранило осознание того, что она с ним не из-за дружбы. Она с ним из-за любви.

– Это ведь неправда? – повторила Дженн.

– Ты сомневаешься во мне?

Она должна была сказать это. Сейчас или никогда.

– Я давно хотела тебе сказать… – Девушка тысячу раз пожалела, что начала первое признание с банальной фразы, окончание которой мог понять любой идиот.

– Знаю.

Тревис проклял тот день, когда решил отдаться печали и отвернуться от чувств Дженн. Он поступал эгоистично, смотря пустым взглядом в ее ищущие, заполненные слезами глаза.

– Знаешь? – Ее голос дрожал.

Тревис молча кивнул и опустил взгляд.

– Но я не могу ответить тем же, потому что… – он не мог продолжить фразу в надежде, что Дженн поймет его правильно.

Но напрасно: ахнув, девушка указала на фотографии.

– Значит, это правда?

«Нет! Нет! Это все неправда! Я хотел сказать совсем не это!»

Но было поздно. Разрыдавшись лишь сильнее, Дженн убежала прочь. Тревис пытался ее догнать, звал по имени, просил прощения и умолял выслушать до конца, но она его не слышала, ибо собственный внутренний плач заглушал все мысли.

Она не могла мыслить здраво, не видела ничего перед собой и не заметила дороги. И машины.

* * *

Кален очнулся в холодном поту. Жар не отпускал его тело, даже когда он встал с нагревшейся от него кровати, открыл окно и ощутил холодный утренний ветерок.

Стоп.

Тревис. Двор. Тряпка. Сон. Тьма.

Кален схватился за голову. Он вспомнил произошедшее накануне и прокрутил в голове разговор с Альментом. Переодевшись в свежие вещи, он закинул за плечи рюкзак, выбежал в коридор и спустился в пустой холл, ожидая увидеть в гостиной друзей. Никого. Утро только начиналось. Все еще спали.

Внезапно он услышал шум и украдкой двинулся к его источнику. Медленно открыл дверь и выглянул.

Санни бегал по кухне, увлеченный готовкой. Держа в руках тарелку со свежеиспеченными булочками, он развернулся к внезапно появившемуся другу и выронил лакомства. Звон разбитой тарелки. От досады Уоллинс зашипел и принялся собирать еду с пола.

Кален подбежал к другу и принялся помогать с осколками.

– Сколько можно? – пробубнил принц.

– Почему не доверишь это дело поварам? Сейчас довольно рано, никто еще не проснулся. – Хоулмз поранился, но продолжил собирать куски фарфора. – Не стоило просыпаться так рано ради остальных.

– Я и не спал. Выглянул ночью в окно и увидел потасовку между тобой и Тревисом. Спустился вниз и притащил тебя. Что произошло?

Кален не знал, благодарить за то, что его принесли в дом, или перейти к основной части разговора. Он был так взволнован произошедшим, что выбрал второе:

– Мне бы самому хотелось знать. Тревис был не в себе. Ты видел, как он вернулся?

– Да. – Санни говорил удивительно спокойно, так, словно они обсуждали погоду. – Он был напуган, бледен, а еще испачкан в земле.

– В земле? – Кален выбросил осколки в мусорное ведро. – Почему?

– Не знаю. Я спрашивал, но он не отреагировал. Повторял, что все хорошо.