Межзвёздная плантация

— Если вы о Марчелли и остальных активистах?..

— Совершенно верно. Итак, мисс Донован, что дальше?

Патриция подняла на капитана вопросительный взгляд.

— Вы на борту «Балморала» и, как можете посудить, в безопасности. Но вы же понимаете, что не сможете здесь остаться?

— Да, капитан Уолсли, я это прекрасно понимаю, — она покивала. — Я бы… я бы хотела, для начала, вернуться домой. На Эстер-Прайм. Но если ваш курс не пролегает рядом…

— Нам, вообще, не помешала бы дозаправка, — заметил Джек, отпивая кофе. Он также очень хотел дополнить тем, что там ещё и неплохое пиво, да и не только оно, но сдержался.

— Согласен с Джеком, — поддержал его Ян. — К тому же, хотелось бы немного перевести дух прежде, чем отправиться к «Дракону», сэр, текущее положение которого тоже не помешало бы уточнить.

— Хм, — Уолсли ощетинился усами, но тут же улыбнулся. — Мистер Лесли, будьте добры, рассчитайте вектор курса от «Теты-4» до Эстер-Прайм.

— Да, сэр! Могу выполнять, сэр?

Уолсли кивнул и, как только Стивен буквально вывалился из-за стола и убежал в кабину, снова обратился к Патриции:

— Кажется, Вселенная, действительно, сменила гнев к вам на милость. Добро пожаловать на борт, мисс Донован.

* * *

Комендант «Теты-4» совершенно не стеснялся в выражениях, в течение целых десяти минут объясняя Уолсли, что не только не даст разрешения на стыковку, но и вообще не желает видеть «Коптильню» в прямой видимости со станции. Если пилотов и старшего помощника рвавшиеся из динамика крики и брань крайне забавляли, то капитану стоило заметных усилий выслушивать всё, что думали по поводу его корабля, его экипажа и его персоны в частности. Как только оратор по ту сторону эфира немного успокоился, Уолсли повторил свой запрос на стыковку, обозначив, что им необходимо ссадить одного пассажира с багажом, после чего «Балморал» немедленно покинет область космического пространства возле «Теты-4». Никто не удивился, когда «станционный комедиант», как его обозвал Джек, и что весьма понравилось Яну, разразился новыми потоками брани, но, снова выдохнувшись через несколько минут, всё же дал разрешение на стыковку при условии, что Уолсли уберётся сразу после перехода Феррета на станцию.

Прощание с искателем было коротким, но, тем не менее, тёплым и душевным. Получив от Уолсли обещанное вознаграждение, Феррет сказал, что с Курягами, в особенности, с Яном, было приятно иметь дело, и на всякий случай оставил свои координаты для связи, если вдруг они решат снова забраться на какой-нибудь «остов». Старпом, смеясь, заверил, что подобное вряд ли повторится, после чего искатель, осторожно отбив всем кулачок, выкатил на причал свой контейнер и потопал в сторону административного сектора для оформления прибытия и регистрации. Как только шлюзовые люки «Балморала» закрылись, «станционный комедиант» снова дал о себе знать, в неизменно грубой манере прозрачно намекнув, чтобы Уолсли более у стыковочных причалов не задерживался.

Короткое посещение «Теты-4» стало чуть ли не единственным значительным событием во время полёта обратным курсом. Большую часть времени Куряги занимались тем, что приводили в порядок себя и побывавшее на «Ладье» снаряжение. После возвращения поисковой группы на борт никто не потрудился почистить и убрать сваленные в трюме скафандры, поэтому там ожидаемо воцарилась невообразимая, ни на что не похожая вонь, заставившая Тори на некоторое время обходить упомянутый отсек стороной. Потребовалось основательно потрудиться, чтобы избавиться от неё, а также очистить скафандры и инструменты от остатков зловонной органики.

Другим явлением, с которым пришлось столкнуться Курягам и их пассажирам, оказалась внезапно сковавшая всех замкнутость. Никто не вёл праздных разговоров, не шутил и не выражал в разговорах каких-либо эмоций: все будто обдумывали и переваривали произошедшее на борту «остова». Джек не мог сказать, что готов был впасть на фоне этого в глубокое уныние, но к собственному сожалению обнаружил, что большая часть его мыслей была посвящена воспоминаниям о совсем недавних событиях, будто какая-то частичка его «я» осталась на мрачных палубах инопланетного звездолёта. Первым подобное положение дел устал терпеть Стивен. В момент, когда все, кто был свободен от дежурств, собрались в кают-компании и в полном молчании потягивали чай, совершенно не притрагиваясь к предложенным Кроу бисквитам, второй пилот принёс гитару и, совершенно не стесняясь наличия за столом Патриции, исполнил настолько похабную шанти, что заставил одну половину слушателей покраснеть, а другую — разразиться смехом и начать подпевать. Музыка достигла и ушей находившегося в кабине капитана, по поводу чего он незамедлительно отчитал Лесли по внутренней связи, спровоцировав новый взрыв смеха в кают-компании.