Мезонин поэта

Он читает много, запоем, вдохновляется книгами, как жизнью, и следы прочитанного остаются на страницах его первых московских произведений. Ему прочно врезается в сердце строка «Белеет парус одинокий…» из поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей Переяславский», которую он прочитал через год после приезда в Москву. Спустя несколько лет в Петербурге он начнет этой строкой лирический шедевр, проникнутый оригинальной художественной мыслью.

Его восхищают небесно-земные мадонны Рафаэля, с которыми он сравнивает героинь своей юношеской лирики, и волнует судьба народного французского поэта Беранже (стихотворение «Веселый час»). Ему все труднее совмещать переполняющий душу «поэтический гул» с размеренными занятиями в пансионе. Сверху одной из страниц ученической тетради Лермонтова в толстом коричневом переплете вслед за длинными столбцами латинских, французских и немецких слов размашисто выведено название задуманного литературного произведения: «Лирическая поездка». Название зачеркнуто и под ним аккуратно написано: «Всеобщая история. Лекция II».

Пансионскому воспитателю Лермонтова кажется, что подросток перестал быть благонравным. На полях его тетради против перебеленной поэмы «Два брата», рисующей кипение людских Страстей, земные радости и страдания, взрослым почерком сделана пометка: «Contre la morale» — «Против веры». Мальчик-поэт все решительнее вырывается из узкого круга предначертанных догм и пускается в самостоятельные поиски истины.

Неожиданное появление в большом актовом зале училища неузнанного сперва царя, его холодная ярость при виде на мраморной доске в числе имен лучших выпускников фамилии декабриста Николая Тургенева и последовавший за этим высочайший указ от 29 марта 1830 года о реорганизации Университетского пансиона в обычную гимназию с введением розог для наказания воспитанников потрясли впечатлительную натуру Лермонтова. Впервые столкнувшись с Николаем, он, возможно, прочитал в его «зимних» (по выражению Герцена) глазах собственную судьбу.

«Музыка моего сердца была совсем расстроена нынче, ни одного звука не мог я извлечь из скрипки, из фортепиано, чтоб они не возмутили моего слуха», — пишет Лермонтов весной 1830 года в мезонине на Малой Молчановке, у открытого окна которого он часто играл на скрипке увертюру и распевал любимые арии из революционной оперы «Немая из Портичи» (ее постановка в Брюсселе в 1830 году послужила своего рода сигналом к восстанию).

Буря негодования, вызванная в его душе разгромом пансиона, побудила юношу бросить в те дни горький упрек Пушкину за стихотворение «Стансы», в котором великий поэт, стремясь указать императору на необходимость реформ и возвращения сосланных в Сибирь декабристов, проводил параллель между Николаем I и Петром. Пятнадцатилетний Лермонтов писал:

О, полно извинять разврат!
Ужель злодеям щит порфира?
Пусть их глупцы боготворят,
Пусть им звучит другая лира,
Но ты остановись, певец.
Златой венец не твой венец.

Памятуя, что участь поэта — изгнание и что оно не раз грозило Пушкину, юноша добавляет:

Изгнаньем из страны родной
Хвались повсюду как свободой.

И все же, начав с гневного пассажа, он уже во второй строфе преклоняется перед Пушкиным и заканчивает стихотворение словами:

Ты пел, и в этом есть краю
Один, кто понял песнь твою.

После указа о реорганизации Благородного пансиона в гимназию многие родители забрали оттуда своих детей. Покинул его и Лермонтов, прямо накануне выпуска, решив держать экзамены в Московский университет.

Год этот отмечен многими важными событиями. Русские газеты были полны сообщений о борьбе за независимость в колониальных странах Востока и на юге Европы. В конце июля произошла революция во Франции. Вслед за тем революционная волна прокатилась по всей Европе. Зашатались престолы, вооруженный народ вышел на улицы.

Летом и осенью стихийные крестьянские бунты охватили Россию. Неспокойно было и в родном Лермонтову Чембарском уезде. Крестьянская война казалась неизбежной.

Поднявшаяся на вековых угнетателей, мужицкая Русь, которую поэт хорошо знал с детства, не пугала его, и, подобно Радищеву, он с восторгом приветствовал восставший народ.

По примеру Радищева Лермонтов пишет свое «Предсказание»:

Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет.

Зрелой гражданственностью, мужественным духом дышат и другие его стихотворения того периода. В отличие от Пушкина он признает за народом право судить тирана.

Есть суд земной и для царей, —

утверждает юный поэт вслед за автором «Путешествия из Петербурга в Москву».

Покинув в апреле пансионскую скамью, Лермонтов в августе успешно выдержал экзамены в университет и на два года окунулся в вольную студенческую среду.