Мгновения (СИ)

Я же попросил ее верить мне и думать о Квартальной бойне как можно меньше. Она в ту же секунду сказала, что доверяет мне даже свою жизнь и пообещала, что совсем не будет больше спрашивать об Играх. Я, в свою очередь, пообещал ей, что приложу все свои усилия, чтобы все это время, которое осталось у нас до Жатвы, стало самым счастливым периодом в нашей жизни.

Глава 5. Розовое небо

Когда ты занят важным делом, то на переживания и беспокойства времени просто нет. Поэтому нужно продолжать плести сеть и не думать ни о чем.

Не думать о Мегз.

Не думать о проклятых Играх.

Забыть об этой Квартальной Бойне.

О Сойке-Пересмешнице.

О чертовом Капитолии с его разноцветными, точно леденцы в баночке, людишками.

Не думать.

Плести и не думать.

Слеза снова стекает по щеке и капает на руку. От соленых слез болячки, полученные от тумана, неприятно щиплет.

В сотый раз вытираю ладошкой мокрые глаза и продолжаю плести.

Я никогда не умел делать толковые сети. Вот Энни вместе с Мегз могли сплести что угодно, тогда как я попросту тратил за этим занятием время. Сейчас моя сеть кажется мне крепкой. Или это оттого, что слезы продолжают заволакивать глаза?

Моргаю и беру себя в руки. Довольно. Мегз уже мертва.

Ее уже не вернуть…

Снова плачу.

В нескольких метрах от меня кто-то тихонько вскрикивает, и я сразу же тяну руку к трезубцу, но это всего лишь Китнисс. Наверняка ей снится кошмар. Для тех, кто вернулся с Игр это привычное дело. Она сквозь сон проводит ладошкой по песку и успокаивается только тогда, когда находит руку Пита. Он, не просыпаясь, прижимает ее ладонь к своей щеке.

Я улыбаюсь.

Похоже, эти двое действительно нуждаются друг в друге. А до того, как я познакомился с ними, думал, что их «любовь» — это просто очередная выдумка Капитолия.

Парень, конечно, даже перед камерами выглядел правдоподобно, но Китнисс…

Я говорил с их ментором за пару дней до арены, и он согласился со мной, что актриса из нее никакая. А потом все же добавил, что она просто сама еще не понимает, как нуждается в нем.

И я понял, что это правда, когда он чуть не умер. Ее лицо… это было лицо человека, потерявшего в жизни самое дорогое, что у нее было.

Возможно, у меня сейчас именно такое лицо…

Снова пытаюсь отогнать мысли о Мегз, которая сама пошла на смерть со счастливой улыбкой на лице. Точь-в-точь с такой же улыбкой, с какой она приняла решение, что пойдет добровольцем, если имя Энни вытянут на Жатве.

Энни…

Смотрит ли она Игры? Винит ли меня в смерти Мегз? Или в том, что я объединился с Питом и Китнисс?

Мы ведь ничего ей не рассказывали, и она не знает, как эта девчонка с луком и ее милый жених важны для страны. Для повстанцев. Для восстания.

Что если она снова как в прошлый раз забилась где-то в углу своей комнатки и не выходит? Кто поможет ей? Кто скажет, что все в порядке? Что ей не стоит переживать? Что я никогда не отпущу ее, хоть нас и разделяют километры?

Закрываю глаза и вздыхаю.

Ответ — никто.

Сбоку снова кто-то копошится, но теперь я уже знаю, что это Китнисс и даже не открываю глаз. Через секунду Пит тихонько зовет меня по имени:

— Финник, — он внимательно смотрит на меня и, когда я вопросительно поднимаю брови, спрашивает. — Ты спал?

— Нет, — так же тихо отвечаю я, чтобы не разбудить Китнисс. — Просто мне тошно от того, что я вижу вокруг.

— Да уж… Я тебя понимаю, — отвечает Пит и тихонько передвигается поближе ко мне. Китнисс на своем месте скручивается в комочек. — Может, тебя подменить?

— Нет, не надо. Я не хочу спать.

— Просто такой сложный денек выдался… — я перебиваю его.

— Спасибо, Пит. Спать я не буду.

— Ладно, извини, — он хмурится. Явно раздумывает над тем, что сказать дальше. — Я просто хотел сказать… Ты же мне жизнь спас. Дважды. Тут простым «спасибо» не отделаешься.

— Простого «спасибо» вполне хватит. Не переживай по этому поводу. Тем более, второй раз спас тебя не я. Это… она.

— Да, я понимаю, но ты же ведь знал, что она сделает это, так? Так что я твой должник. Правда. Буду обязан тебе жизнью.

— Должником быть очень неприятно. Наверное, ты знаешь, да? Она ведь, — я кивнул в сторону спящей Китнисс, — на прошлых Играх тоже тебя спасла. Как она сражалась за это лекарство… Да уж. Видимо, она тебя очень любит, — Пит улыбается и набирает в ладошки песка.

— С ней мы вроде как квиты. По крайней мере, она так считает.

— Так что же, ты ей еще до Игр жизнь спасал? — такой поворот меня удивляет.

— Не то чтобы спасал… Так пустяки. Но с Китнисс лучше не спорить, — он усмехнулся и взглянул на меня. — И кстати… Хеймитч рассказал мне о твоей… о ней. Мне жаль, что все так получилось. Правда, жаль.

Я кивнул. Последнее, что мне хотелось бы обсуждать с ним, так это мои отношения с Энни.

— Было бы куда хуже, если бы она была здесь.

— Мне ли не знать, — печально улыбнулся он и взглянул на Китнисс, которая испуганно хмурилась сквозь сон.

— Кошмары? — спросил я.

— Да… каждую ночь. До того, как объявили о Квартальной Бойне, ей становилось лучше, а потом опять все началось сначала.

— Ужасно жить, когда кошмары и во сне и наяву, — вдохнул я.