Мгновения жизни отца народа

русские продержатся не больше десяти дней. А американские военные

эксперты рассчитали, что мы продержимся не больше трех месяцев. Три

месяца прошло, конца войны не видно, и всё потому, что наши люди, всё же, уже совершенно другие, чем были при царе… А это должно вселять

оптимизм.

3 октября 1941 года,

восточнее Ярцево, Смоленская область,

вторая половина дня

182

Замаскированная траншея на опушке леса, в короткой траншее у

стереотрубы наблюдает за боем командующий 16-й армией генерал-лейтенант Рокоссовский. Бой идёт на сравнительно открытом пространстве в

километре впереди, рядом с Рокоссовским лежит на бруствере и в бинокль

смотрит начальник артиллерии армии генерал Камера, в траншее еще

несколько командиров, телефонистов и ординарцев.

Впереди видны наши окопы, а в их районе кучные разрывы немецких

снарядов, оттуда слышен уже слабый треск стрелкового оружия.

Рокоссовский отстранился от стереотрубы, наклонил голову к земле, прислушиваясь.

- Гул моторов явственнее!

- Батарея 76-миллиметровых противотанковых орудий с минуты на

минуту будет здесь, - сообщил Камера.

Рокоссовский обернулся и увидел в километре в тылу наших войск уже

почти развернувшуюся батарею 122-мм гаубиц, потом снова посмотрел на

гребень высоты, с которой ждали немцев. Скомандовал Камере.

- Дайте приказ на гаубичную, пусть даст 12 осколочных по гребню и за

гребень высоты, немцы, похоже, там накапливаются.

Камера смотрит на карту, командует телефонисту.

- Клену, осколочной, квадраты 30-66, 32-66, 12 гранат!

Вдруг один из командиров закричал.

- Танки!

Рокоссовский прильнул к в стереотрубе и увидел, как из-за гребня

поднимаются башни 5 танков.

-

Товарищ

Рокоссовский,

76-милииметровые

подъехали,

разворачиваются на прямую наводку…, - успокаивал Камера.

- Где? – среагировал Рокоссовский.

-. Впереди нас слева в кустах.

Рокоссовский довернул стереотрубу и увидел, как артиллеристы у

кустов отводят запряжки лошадей от пушек УСВ, раздвигают станины.

- Наши побежали! – опять закричал тот же командир.

Рокоссовский опять навёл стереотрубу на поле боя и увидел, как

красноармейцы, выскакивая из окопов, в одиночку и группами, пригнувшись, испуганно оглядываясь, бегут назад - по направлению к НП Рокоссовского.

Несколько секунд думает, затем скомандовал: «Всем оставаться здесь!», - а

сам выскочил из окопа НП и, сверкая орденами на груди, красными

петлицами на воротнике кителя и лампасами на бриджах, молча пошёл

навстречу убегающим из окопов бойцам. Немного помедлив, за ним из окопа

выскочил и генерал Камера, догнал Рокоссовского, и два генерала пошли

рядом. Они не дошли метров 50 до набегающих на них паникующих

красноармейцев и молча остановились. Их заметили в толпе

Красноармейцев, толпа смутилась и замедлила бег, от набегающих

красноармейцев начали раздаваться крики: «Стой! Стой! Не видишь –

183

генералы стоят?!». Толпа красноармейцев остановилась в нерешительности.

И вдруг усатый пожилой солдат закричал.

- Дай команду! Дай кто-нибудь команду!! – и видя, что команду дать

некому, сам закричал. - В цепь! Ложись! Вон немцы! Огонь!

Красноармейцы дружно разворачиваются, рассыпаются в цепь, начинают стрелять по немцам.

Вступила в дело и загрохотала батарея противотанкистов. На гребне

высоты сначала вспыхнул и остановился один немецкий танк, потом второй.

Остальные развернулись и на большой скорости начали отходить.

Цепь красноармейцев поднялась и побежала к своим окопам.

12 октября 1941 года,

кабинет Сталина,

вечер.

В кабинете Сталин, как обычно, прохаживался, заглушая боль в

ноге, и слушал доклад командующего Юго-Западным направлением маршала

Тимошенко.

- …У Ростова мы построили 9 противотанковых укрепрайонов, немцы Ростов не возьмут, не должны. А если возьмут, то он им не дешево

достанется. И я собираюсь нанести во фланг немцам удар, когда они у

Ростова завязнут. Нужна помощь, товарищ Сталин. Я понимаю, что

положение под Москвой тяжелое, но и на юге идет война. Я прошу

небольшое пополнение людьми и немного оружия и техники…

- Ваш удар на юге может оказаться спасительным для Москвы, -

подтвердил Сталин, - я вам его согласовываю, но помочь ничем не могу, -

сообщил Сталин извиняющимся тоном, - рассчитывайте только на то, что у

вас есть в наличии, и что сможете найти на месте.

- Товарищ Сталин, Западный фронт Жукова по прямой 400 км, а

мои Юго-западный и Южный – 700 км. У меня 9 армий на 700 км, и у

Жукова 9 армий, но на 400 км, кроме того, у Жукова в тылу Ставка

формирует 3 новые резервные армии, а у меня в резерве только что

вышедший из боев 1-й кавалерийский корпус. Ставка дает Жукову 100 тысяч

человек пополнения, а мне – ничего, Жукову дает 2000 стволов орудий, а