Мгновения жизни отца народа

Сталин на мгновенье задумался, продумав, как начать попроще, и

объяснить покороче.

- Ты слышал о линии Маннергейма?

- Да, это укрепления финнов на нашей границе, - Хрущёв даже немного

обиделся от такого вопроса.

- Не совсем так, - начал Сталин. - Это укрепления всего на 140

километрах советско-финской границы, а 900 километров этой нынешней

границы ничем не защищены, и финны не собираются их защищать

никакими укреплениями.

- Не понял, - Хрущёв растеряно смотрел на Сталина.

- Вот такой образный пример. У тебя есть огород, и ты хочешь

защитить его забором от потравы скотом. Для этого ты окружишь огород

141

забором со всех сторон. Так ведь? А, если ты построил забор только у одной

стороны, то что это значит?

- Это значит, что скот все равно огород потопчет.

- Я не об этом спросил – что это значит с твоей стороны, чего ты таким

строительством хочешь?

Хрущёв недоумевал.

- Не знаю, может, я просто дурак, что не доогородил…

- Нет, ты не дурак, просто ты хочешь увеличить свой огород, и

оставшуюся часть забора хочешь построить уже на новых его границах.

Зачем тебе тратить деньги на забор на старых границах, если тебе потом надо

будет достраивать забор уже на новых границах?

Финны же не скрывают, что их цель – это Великая Финляндия, а

Великая Финляндия включает в себя всю нашу Карелию и Кольский

полуостров. А сухопутная граница Великой Финляндии идет от Финского

залива до Ладожского озера (эта часть и прикрыта линией Маннергейма), от

Ладоги по реки Свирь до Онежского озера, а далее вдоль системы Беломоро-Балтийского канала до Белого моря. Вот поэтому финны далее линию

Маннергейма и не достраивают: ждут, когда Карелия станет финской, и они

достроят эти укрепления уже вдоль их новой границы Великой Финляндии.

- Вообще-то в такое трудно поверить – не может такое маленькое

государство надеяться отхватить столько земли у такого государства, как мы,

- Микоян не скрыл своего сомнения. Часто общаясь с иностранцами по

торговым делам, ему нужны были веские доводы для разговоров на все

политические темы.

- А ты придумай какое-либо иное логичное объяснение, почему они не

достраивают линию Маннергейма и вообще не укрепляют оставшиеся 900

километров своих границ? – вопросом на вопрос ответил Жданов, которого, как хозяина Ленинграда и Ленинградской области поведение финнов

беспокоило больше всего. - Они ведь не сами собираются у нас эти земли

отвоевать, а с кем-то, для кого они и не дают нам защитить Ленинград. А

сегодня они так нагло себя с нами ведут потому, что и Германия, и англо-французы мобилизовали свои армии. Они на эти армии надеются. Они как

мальчишка, которого взрослые хулиганы посылают задраться к одинокому

прохожему, чтобы потом избить прохожего по причине того, что он

маленьких обижает.

- Финская делегация только уехала из Москвы, - продолжил Сталин, - я

сам вел с нею переговоры почти месяц и не добился ни малейших

результатов: они отказываются от всего – от денег, от земли, от помощи. Но за

это время, к настоящему дню, финны уже отмобилизовали армию в 500 тысяч

человек, эвакуировали население пограничных районов и полностью

приготовились к войне.

Я думаю, что финны надеются на немцев – на то, что они начнут с нами

войну, а немцы уже в ходе войны заключат с ними военный союз, но не

142

знают, что по секретному протоколу к пакту между нами, немцы отдали

Финляндию нам в нашу сферу интересов. От незнания и ведут себя так нагло.

Полагаю, что сложилась такая политическая ситуация, которая

позволяет нам решить войной проблему безопасности Ленинграда, и, стало

быть, безопасности всего СССР.

- Мы захватим Финляндию и сделаем ее советской республикой? –

догадался Хрущёв.

- Нет! – довольно резко возразил Сталин. - Как сделать кого-то братом

силой оружия? Нет. Мы, образно говоря, сломаем финнам забор, сломаем им

их надежду на Великую Финляндию, - мы уничтожим линию Маннергейма и, если и этого будет недостаточно, возьмем Хельсинки. И этим заставим

финнов сдать нам в аренду полуостров Ханко, возможно, отодвинем их

границу от Ленинграда. Если возникнет необходимость оккупации всей

Финляндии, то это будет для нас плохой результат, поскольку мы получим в

теле СССР постоянный гнойник, с бунтами и восстаниями, инспирируемыми, к тому же, из-за рубежа. Кроме того, насильственная советизация произведет

очень плохое впечатление в мире, сильно скомпрометирует нас, как

коммунистов.

Правда, если мы решимся на войну, то нам нужно будет объявить о

создании параллельного правительства Финляндии, но это исключительно с

целью психологически надавить на Хельсинки и сделать финское

правительство сговорчивее.

Надо ставить только эту ограниченную цель – уничтожить линию

Маннергейма, показав финнам (и не только финнам), что их потуги