Мгновенная карма

– «Блюз Бургерс» дарит не одну, не две, а три подарочные корзины для тихого аукциона, включая подарочные карты, фирменные футболки и дорожные кружки. Кроме того, они предоставят купоны для мешочков со сладостями и… ты сейчас ахнешь…

Он перестает танцевать и протягивает мне бумагу, чтобы я могла увидеть сама, хотя это тот же самый спонсорский контракт, который мы предлагаем всем предприятиям. Он тычет пальцем в нижнюю строчку, где вставлено что-то написанное от руки.

Я пожимаю плечами:

– Не могу разобрать твой почерк.

Он выхватывает у меня листок.

– Они берут на себя кейтеринг! У нас будут чизбургеры, детка! УРА!

Он снова пританцовывает, но на этот раз – о, ужас! – тянет меня за руку, стаскивая со скамейки. Я вскрикиваю, когда он кружит меня.

– У нас так хорошо получается!

Я смеюсь и позволяю крутануть себя еще пару раз, после чего беру Квинта за плечи, заставляя остановиться.

– Ладно, успокойся. Это отличная работа, но еще многое предстоит сделать.

Его лицо светится. И я внезапно осознаю, что его руки лежат на моей талии.

Что-то пробегает между нами. Электрический ток. Прерывистый вздох.

Я быстро отстраняюсь и поворачиваюсь к нему спиной. Заправляя за ухо прядь волос, я возвращаюсь к скамейке и собираю свои записи, делая вид, что этого момента, что бы он ни значил, просто не было.

Я уверена, что это игра воображения, не более того.

Квинт одним прыжком вскакивает на скамью – черт, он делает это так легко, – и садится на спинку, упираясь локтями в колени.

– Ладно. Какая моя следующая миссия? Я в ударе.

Стоит прекрасный солнечный день, с океана дует соленый бриз, пушистые облака устилают линию горизонта. По прогнозам синоптиков, на неделе нас ждет сильный шторм, но пока не видно никаких признаков – на пляже загорают, по набережной катаются на роликах, кругом мороженое, крики чаек и все, что делает Фортуна-Бич раем в это время года.

Я просматриваю список местных предприятий и ставлю смайлик рядом с «Блюз Бургерс».

– Это действительно щедрое предложение с их стороны. Они ничего с нас не возьмут?

– Ни цента. Я думаю, что в последнее время они сильно пострадали от всей этой шумихи вокруг ферм, и участие в нашем мероприятии поможет им хоть как-то восстановить репутацию.

– Ты имеешь в виду те слухи, будто они получают мясо с какой-то промышленной фермы? – Я поднимаюсь и сажусь рядом с ним на спинку скамейки, раскладывая тетрадь на коленях.

– Как выяснилось, это не просто слухи, – говорит он. – Они получают мясо с одной из таких ферм, несмотря на всю рекламную болтовню – что, мол, травяной откорм, пастбища, свободный выгул… и все такое. Но дело не только в этом. Ту ферму только что оштрафовали за довольно серьезные нарушения санитарных требований. – Он вздрагивает.

Я смотрю на Квинта, но перед глазами у меня – рекламный щит, перечеркнутый краской из баллончика.

ЛОЖЬ.

– Морган действительно помогла привлечь внимание к этой истории, – добавляет Квинт. – Помнишь, я тебе рассказывал о петиции? Активисты не один год пытались добиться закрытия этих ферм, и, наконец, их усилия дали результат. Круто, правда? Это похоже на социологию в действии, о чем всегда говорит миссис Брикель.

Я постукиваю авторучкой по губе, задумчиво глядя на океан.

– Только не злись. Я ценю твою успешную работу с «Блюз Бургерс», и это потрясающее вложение с их стороны, но… Ты не думаешь, что это ударит по нашей репутации, если мы станем сотрудничать с ними так скоро после того, как они были вовлечены в этот скандал? Я имею в виду… жестокое обращение с животными, нарушение санитарных норм… вред здоровью… а мы все-таки – Центр спасения животных.

– Я понимаю, в этом есть ирония, – говорит Квинт.

Я смотрю на него. Его взгляд устремлен на мою авторучку, на… мои губы. Но он тут же переводит его на океан.

– Однако мы не планировали вегетарианское меню, кроме как для гостей, которые его заказывают, и в «Блюз» меня заверили, что уже заключили несколько контрактов с местными фермами, которые сертифицированы как предприятия с гуманным отношением к животным. «Блюз Бургерс» хочет как можно скорее избавиться от позорного клейма. – Он пожимает плечами. – Это знаковый бизнес. Они работают здесь с шестидесятых годов. И заслуживают второго шанса, верно?

Он снова смотрит на меня. Я улыбаюсь:

– Все заслуживают.

Он придвигается чуть ближе ко мне и заглядывает в тетрадь.

– Итак, как у нас идут дела?

– Замечательно. Типография «Квики» согласилась бесплатно напечатать все наши флаеры и плакаты, множество людей готовы дать нам товары для тихого аукциона, а в пекарне на Мейн-стрит уже мечтают о печенье в форме дельфинов и тортах с глазурью в виде морских звезд на десерт.

– Как сладко.

Я закатываю глаза в ответ на его каламбур, хотя и не совсем уверена, что он пытался сострить.

– Получается, аукцион и кейтеринг у нас более или менее охвачены. Остается только развлекательная программа, прокат, декорации, аудио-видео-оборудование и… главное. – Я отрываю взгляд от своего списка. – Площадка. О! И нам еще нужно решить, как организовать продажу билетов и сколько брать за них.