Мягкая мощь. Как я спорил с Бжезинским и Киссинджером

Как уже отмечалось выше, все это не означает, что военная сила не играет сегодня никакой роли в международной политике. С одной стороны, информационная революция еще не успела изменить большую часть мира. Многие государства не сдерживаются демократическими общественными силами, как Кувейт узнал от своего соседа Ирака, а террористические группы не обращают внимания на обычные ограничения либеральных обществ. Во многих регионах мира, где рухнувшие империи оставили после себя вакуум власти, идут гражданские войны. Более того, на протяжении всей истории человечества становление новых великих держав сопровождалось тревогами, которые иногда приводили к военным кризисам. По бессмертному описанию Фукидида, Пелопоннесская война в Древней Греции была вызвана приходом к власти Афин и страхом, который они вызвали в Спарте. Первая мировая война во многом была обусловлена приходом к власти кайзеровской Германии и страхом, который она вызвала в Великобритании. Некоторые предсказывают аналогичную динамику в этом веке, вызванную приходом к власти Китая и страхом, который он вызвал в Соединенных Штатах.

Геоэкономика не заменила геополитику, хотя в начале XXI века явно наблюдается размывание традиционных границ между ними. Игнорировать роль силы и центральную роль безопасности — все равно что игнорировать кислород. В обычных условиях кислорода много, и мы не обращаем на него внимания. Но как только условия меняются и нам начинает его не хватать, мы не можем сосредоточиться ни на чем другом. Даже в тех областях, где прямое применение силы не используется между странами — например, в Западной Европе или между США и Японией, — негосударственные субъекты, такие как террористы, могут применять силу. Более того, военная сила все еще может играть важную политическую роль среди развитых стран. Например, большинство стран Восточной Азии приветствуют присутствие американских войск в качестве страховки от неуверенных соседей. Более того, сдерживание угроз или обеспечение доступа к важнейшему ресурсу, такому как нефть в Персидском заливе, усиливает влияние Америки на своих союзников. Иногда эти связи могут быть прямыми, чаще они присутствуют в сознании государственных деятелей. По определению Министерства обороны, одной из задач американских войск, дислоцированных за рубежом, является «формирование среды».

При этом экономическая мощь стала более важной, чем в прошлом, как из-за относительного повышения стоимости силы, так и потому, что экономические цели занимают важное место в ценностях постиндустриальных обществ. В мире экономической глобализации все страны в той или иной степени зависят от рыночных сил, находящихся вне их непосредственного контроля. Когда в 1993 г. президент Клинтон пытался сбалансировать федеральный бюджет, один из его советников в отчаянии заявил, что если бы ему суждено было возродиться, то он хотел бы вернуться в качестве «рынка», поскольку это, несомненно, самый могущественный игрок. Однако рынки в разной степени ограничивают разные страны.

Поскольку Соединенные Штаты составляют столь значительную часть рынка торговли и финансов, они имеют больше возможностей для установления собственных условий, чем Аргентина или Таиланд. И если малые страны готовы заплатить цену за отказ от участия в рынке, они могут уменьшить власть, которую имеют над ними другие страны. Так, например, американские экономические санкции оказали незначительное влияние на улучшение ситуации с правами человека в изолированной Мьянме. Из-за того, что Саддам Хусейн предпочитал выживать сам, а не заботиться о благосостоянии иракского народа, калечащие санкции не смогли отстранить его от власти более чем на десять лет. А экономические санкции могут нарушить, но не удержать негосударственных террористов. Но исключения подтверждают правило. В определенных ситуациях военная мощь по-прежнему имеет решающее значение, но было бы ошибкой слишком узко фокусироваться на военных аспектах американской мощи.

Мягкая сила

На мой взгляд, если Соединенные Штаты хотят оставаться сильными, американцам необходимо также уделять внимание нашей «мягкой силе». Что именно я имею в виду под «мягкой силой»? Военная и экономическая мощь — это примеры жесткой командной силы, которая может быть использована для того, чтобы побудить других изменить свою позицию. Жесткая власть может опираться на побуждения (кар-роты) или угрозы (кнуты). Однако существует и косвенный способ осуществления власти. Страна может добиваться желаемых результатов в мировой политике потому, что другие страны хотят следовать за ней, восхищаясь ее ценностями, беря с нее пример, стремясь к ее уровню процветания и открытости. В этом смысле определять повестку дня в мировой политике не менее важно и привлечь других, так и заставить их измениться с помощью угроз или применения военного или экономического оружия. Этот аспект власти — заставить других хотеть того же, что и вы, — я называю «мягкой силой». Она скорее кооптирует людей, чем принуждает их.