Мятая фольга 2 (СИ)

— Причины? — Он хмурится. — Меня в такой же степени интересуют причины интереса Влада к тебе… Я хотел разобраться, но очевидно никто не откроет мне правды. Чем ты ему насолила? Ты ведь знаешь, почему он помешан на тебе.

Знаю, но не спешу объяснять. Хватит того, что его брат — псих. Пусть смирится с этим долбаным фактом.

— Второй год. Второй год существую в этой безумной программе. Как в матрице. Вся моя жизнь крутится вокруг тебя. Из- за всей этой ерунды, из- за его причуд, моя жизнь превратилась в петлю. Если бы не ты, если бы Влад тобой не заморочился, меня бы не было в твоей школе, в твоей жизни, наши пути никогда бы не пересеклись. Я бы никогда не сделал столько ошибок! Можно сказать, я мстил тебе… вот одна из причин. Да сука, оказалось, я мстительный!

Макс ударил рукой по рулю, выплескивая эмоции. Жалеет об этом?

— И тогда в гостиной…, я решил…

— Что отомстить мне, можно и таким способом. — Продолжаю за него я.

— Да. — Он выставил локоть на руль, потянулся к голове, будто пытался скрыть выражение лица.

В моей голове образовалась пульсация. "О, твоя месть, попала в цель."

По крайней мере он признался… одним вопросом стало меньше. Но легче ли?

— Если тебя это успокоит, я был искренним в своем поступке.

Я вдавливаюсь в сиденье и сжимаю ладони в кулаки." Я слепая."

— А Рита? — Удивляюсь, почему меня это интересует. Но спешу отделаться от мысли, что меня все таки хотели.

— Она заслужила. Подвела меня. Когда то наши пути, благодаря тому же Владу, в угоду его идее на счет тебя — пересеклись… Она знала, что во все, что меня касается, ей лезть противопоказано.

— Ты в самом деле смог засунуть в нее амфетамин?

— Ты думаешь это сложно?

Вспоминаю тот случай, когда Влад засунул в мой рот таблетку с помощью внезапного поцелуя.

— Алкоголь усиливает действие. Молоко — ослабляет.

Мой взгляд стеклянеет. Нет, я даже не стану спрашивать. Такое ощущение, что последние два месяца, я сама принимаю эту гадость.

— Не легче ли отомстить Владу? Чем он держит тебя? Ведь ты столько сделал по его указке. Рита такая же жертва как и я. Ты мстишь следствию, а не причинам.

— А чем он держит тебя?

— Я его боюсь, ты тоже?

— Нет.

— Тогда в чем причина? — Это важно узнать.

— Причина есть. Но озвучивать ее я не стану. Это личное.

— Ладно. — Махаю головой. — Тебе нужно вернуться, прилечь… Я вызову такси. Тянусь к карману, достаю сотовый.

— Приедешь завтра? — Макс разворачивается и заглядывает мне в лицо. Растерянно, измученно. — Семен поставит елку, поможешь украсить.

Прежде чем удивиться его дурацкому желанию, я задаю поспешный вопрос.

— Кто такой Семен?

— Наш управляющий, следит за домом и двором.

— Зачем я тебе? Твой родители еще не приехали, нет причин разыгрывать дружную пару.

— При чем здесь это? Мы вроде все обсудили. Могли бы хорошо провести время вдвоем, запустить пару фейерверков, пострелять из воздушки на заднем дворе.

— Не боишься? Одно неверное слово и я пристрелю тебя, с меня станется! — Зло отвечаю я, не понимая, о каком веселье на фоне всего услышанного, он говорит.

— Не пристрелишь, максимум покалечишь, если очень меткая.

Мне кажется, мы оба сошли с ума. Все вокруг сошли с ума. Если он пытается навязать мне невнятную дружбу… Ох, да! Я и забыла-план Влада. Как не печально, а придется продолжить чудные взаимоотношения.

Чувствую внезапно накатившую усталость.

— Дело не в этом, я не могу обещать. До завтра еще столько всего может произойти.

Макс сглотнул.

— То, что ты сказала. о своем брате..

— Уже поздно. — Перебиваю я. — Мне пора.

Склоняюсь над экраном сотового, стараясь не замечать заинтересованно-прожигающего взгляда. В этот самый миг, нас, сидящих в салоне, освещает свет фар подъезжающей машины. Я щурюсь, всматриваясь сквозь лобовое стекло. Машина тормозит, резко свернув в нашу сторону и застыв напротив.

И я тут же активизируюсь в предчувствии неизбежной катастрофы.

— Это Никита, — роняю я. Выскальзываю из салона, ступив на снег, и замираю в нерешительности.

Слышу хлопки дверок автомашин. Высыпавшиеся на мороз, как горошины из дырявой коробочки, мы трое замерли в странном треугольнике. Окинув взглядом Вронского, я кривлюсь, так и не привыкнув, к виду обнаженного торса на морозе.

" Вот и все", — хочется шепнуть мне в ответ на тревожный взгляд Макса, но не успеваю. Ноги уже несут меня в том направление, где застыла фигура брата. Я всегда выбираю его.

Прячу лицо в шарф, скрывая тревожное ликование. Он все таки вернулся. Вернулся за мной. А это, уже начало новой истории.

Макс кривит губы, не отрывая взгляда от машины, которая увозит Снежную. Боль возвращается, мороз пробирается под кожу. Он отворачивается, когда ярко красный свет габариток скрывается за поворотом. Глубоко вдыхает морозного, обжигающего легкие воздуха, и от ощущения какой-то смертельной потери, со всей силы бьет кулаком по капоту. Удар отдается адской болью в травмированном плече и он со стоном валится в снег.

29

Через пару минут, свыкнувшись с напряжением, что скрутило мои внутренности, я наконец понимаю, что сижу рядом с ним.