Мятеж

Неизведанное пространство с непонятными законами, новый, неизученный вид материи без массы, кажется, вовсе не реагирующий на такие привычные нам вещи, как гравитация и сильное взаимодействие, да и движущийся по сути только в те моменты, когда на него смотрит наблюдатель. Квантовый мир без классических законов динамики.

Только мы этого всего никогда не узнаем достоверно.

Потому что не можем тут даже перемещаться в пространстве.

Потому что мы тут беспомощны.

Слепые, глухие, безрукие калеки.

Этот мир не для нас, белковых существ.

Этот мир — для тех, кто мыслит и чувствует тончайшими сплетениями силовых линий.

То, что тут пряталось, само было из таких.

Возможно, оно до сих пор тут, наблюдает. О, оно привыкло наблюдать.

В канал постучался беспокойный Эй Джи:

— Я наскоро проверил спектры поглощения этой среды. Первый достоверно полученный резонанс зашкаливает за девять тераэлектронвольт, это уровень эксаваттного нейтринного лазера или нижней границы распада пентакварка[210], в теории…

Да. В теории. Согласно которой они только что обнаружили материю, состоящую из квинтетов нуль-нейтрино и способную реагировать лишь на энергии, почти на порядок превосходящие массу покоя суперкварков. Идеальный инженерный материал, невесомый и при этом фактически несокрушимый.

Нужно перестать мечтать о том, о чём тебе страшно даже подумать.

— Нам нужно проецироваться обратно, а потом возвращаться, с приборами, с оборудованием, с настоящими, а не самопальными, вроде нас, теоретиками, лучшими умами Квантума.

— Ты же понимаешь, милочка, что второго шанса может и не быть. Да что там второго, я до сих пор не верю, что нам-то удалось сюда прорваться!

Это правда. Но мы тут всё равно бесполезны. Значит, нужно хотя бы попробовать вернуться и рассказать, уже одно это будет весомым вкладом в науку. Ха, в науку, ты сама себе веришь?

Превиос почувствовала, как дрожат пальцы её носителя.

Да, она боялась. Она безумно боялась. Слабое существо, отделённое от мастера, жалкая копия без оригинала, такая же искра, но не такая сила воли, не такая мотивация, не такое всё.

Это их искры делятся и сливаются легко и непринуждённо, обмениваясь энергией, информацией, сутью. Люди не таковы. Они боятся меняться. Боятся умереть.

— Ты делала такое раньше, ты же знаешь?

— Негатив.

— Имя Жана Армаля тебе о чём-нибудь говорит?

— Апро, советник, так меня когда-то звали, нет, не меня, третье поколение до меня.

— Итак, ты такое делала, причём неоднократно. Ты не должна бояться этого.

Но Превиос боялась. До жути. До дрожи. Только не так. И только не здесь, в этом пустом мёртвом чужом пространстве.

Она не дайвер, как Эй Джи, и ей не сотни лет, как советнику, она имеет право бояться неизвестности, имеет право не верить в себя.

— Советник, у вас же тоже искра, вы можете…

Как жалко это звучит.

— Увы, милочка, не могу. Моя искра без меня нежизнеспособна. И поверь мне, если бы это было возможно, я бы первая вызвалась. Но нет, это можешь сделать только ты. Ты ещё не настолько слилась со своим носителем, чтобы зависеть от него. Ты сможешь остаться собой, частично сохранить личность, а потом вернуться.

Вернуться.

Какова вероятность, что эта среда вообще пригодна для существования плазмоидов? Что её искра не просто выживет во внешнем пространстве, но сумеет отыскать тут какие-то ответы, а потом найти дорогу домой?

— Ты эффектор, Превиос. Это твоя суть, твой смысл. Тебя отправили сюда как исследователя, так будь им.

Превиос почувствовала, как над ней кто-то склонился. Кто-то древний, могучий, бесконечно мудрый и бесконечно усталый. Это было мало похоже на те искры, что она когда-либо видела. Это существо было похоже на огромное раскидистое дерево, колышущее в пустоте своими наполовину иссохшими ветвями.