Мятеж на окраине Галактики

Уимон несколько мгновений ошеломленно пялился на него, а затем, поняв только, что Олег согласился, и испугавшись, что он передумает, торопливо кивнул и порскнул обратно к двери.

«Е-7127» в тот вечер он так и не разыскал, как и в последующую неделю. Хотя пытался. Он догадывался, что о присутствии такта в капонире знали все, но говорить об этом вслух было не принято из-за какого-то странного понятия, которое обозначалось словом «секретность». Он долго пытался разобраться с этим загадочным словом, но затем бросил эту затею. Так и не поняв до конца, как это может быть: «секретно» — это то, о чем знают только очень немногие, в то же время о Старшем ОУМе знали все, и это тоже было «секретно». На следующий день после их разговора Олег зашел за Уимоном в компьютерный центр. Он был не один. Рядом с ним был высокий военный с несколько сумрачным лицом.

— Пошли.

Уимон, который при появлении Олега оторвался от монитора, на котором блистали парки и интерьеры Версаля, опасливо покосился на военного и спросил:

— Куда?

— Если ты собираешься идти с нами, то тебе придется кое-чему научиться. Хотя времени на это остается очень мало.

Уимон кивнул и отключил компьютер.

— Куда идти?

Олег повернулся к военному.

— Это — Капитан Наумов. Когда-то он учил меня самого. Иди с ним.

После этого разговора у Уимона осталось очень мало времени на розыски «Е-7127». Но вот думать ему никто не мешал. И каждый вечер он долго не мог заснуть, размышляя над тем, что мог бы чувствовать он сам, оказавшись Возвышенным после всего того, что испытал Старший ОУМ. В его голове выстраивались параллели с собственной судьбой. Ведь хотя Уимон и не был Возвышен, он тоже потерял и отца, и всех своих родных, и это также произошло из-за той жизни, на которую их обрекли канскеброны.

Такта он вновь встретил только через полтора месяца. Когда однажды вечером, еле живой после тренировки, добрался до компьютерного центра. Прошлое Земли стало для него настоящим наркотиком, и он с жадностью поглощал все: музейные программы, книги, фильмы, музыку и живопись, традиционные ремесла и народные традиции. Удивительно, что после стольких лет оккупации все это еще оставалось доступным. Капитан Наумов рассказывал, что в первые годы после атаки, когда уже была создана сеть сателлитов планетарной обороны, канскеброны регулярно обрушивали на планету мощнейшие электромагнитные импульсы, стараясь стереть всю имеющуюся информацию со всех носителей. Они прекрасно знали, какие носители использовались людьми Земли и как их уничтожить. Вот только они даже не догадывались, что аппаратура, используемая военными, их хранилища и сети имели специальную защиту.

Компьютерный центр стал для Уимона настоящим сказочным дворцом. И он проводил там все свободное время. Но такта он там ни разу не встретил. Поэтому, увидя склоненную над монитором массивную фигуру того, кого он так долго искал, Уимон даже сначала не поверил этому. А потом бросился к нему. «Е-7127» почувствовал его приближение и, оторвавшись от монитора, на котором мерцал какой-то текст, набранный на незнакомом Уимону языке очень красивыми крупными буквами с рисованными заставками и виньетками по верху и низу страницы, и повернулся к Уимону.

— А, это ты, привет.

— Я тебя искал, — выпалил Уимон и осекся, не зная, что говорить дальше. Сказать надо было слишком много, но все приготовленные слова как-то внезапно напрочь вылетели из его головы. Такт молча смотрел на него, ожидая продолжения, а затем, очевидно поняв его затруднения, хитро прищурился и, заговорщицки подмигнув, заявил:

— Знаешь, я решил взять себе имя.

Уимон облегченно рассмеялся. Старший ОУМ был прав. Они действительно понимали друг друга лучше, чем кого-либо еще. И, поняв, что теперь не надо никаких слов, Уимон вдруг совершенно неожиданно, тем жестом, который он часто видел у Олега и остальных, но которым никогда не пользовался сам, протянул такту раскрытую ладонь и спросил:

— Ну, какое же теперь у тебя имя?

Такт внимательно посмотрел на протянутую руку, а потом осторожно взял ее своей ручищей и слегка сжал.

— Роланд. Здесь, на этой планете, когда-то жил такой парень, который очень любил ввязываться во всякие неприятности. Мне кажется, что мы с ним очень похожи.

Часть IV Мятеж

1

Планетарный Контролер чувствовал, что что-то идет не так. Он не знал, насколько стоит доверять подобным ощущениям, поскольку все они основывались отнюдь не на объективных данных или результатах качественных, скрупулезных исследований, а на неких странных импульсах, возникающих в его истощенной человеческой составляющей. И именно поэтому он пока не предпринимал никаких особых мер даже для того, чтобы выяснить, ЧТО же идет не так. Вернее, основной причиной того, что он не предпринимал этих усилий, была такая постыдная уступка своей ослабленной человеческой составляющей, как чувство страха.