Мятеж номенклатуры. Москва 1991-1993. Книга 1

Воспринимая мафиозную организацию от номенклатуры, элитарные троечники превратились в цеховиков гуманитарных профессий. Они сделали из экономики, законодательства, судопроизводства — таинство, понятное лишь для тех, кто официально уполномочен трактовать законы нашего бытия. Полномочия на канонические трактовки в научно-номенклатурной среде получали те, кто объявлял себя специалистом по диплому, приверженцем рыночной экономики и политике "радикальных реформ". Программные установки, трактовки и оценки, взятые "с потолка", и полная безответственность стали пропуском либерального молодняка в новую номенклатуру.

Итак, главным в борьбе за власть для либеральной номенклатуры является мафиозная организация, тотальная лживость и привлечение в свои ряды изворотливого человеческого отребья.

КОНСЕРВАТИЗАЦИЯ

Допущенная к руке (или уху) хозяина придворная челядь всегда стремилась выдать свое мнение за мнение народа, призывая себе в помощь авторитеты прошлого и настоящего. С течением времени возник целый слой придворных живописцев, поэтов и ученых. К настоящему моменту он столь разросся, что действительно начал претендовать на формирование общественного мнения. Еще небольшое усилие — и выбор за Россию будет сделан.

Улавливая разворот настроений народа, которому вконец опостылело разрушительство и безоглядный космополитизм, придворная братия заговорила о национальном возрождении России, о формировании новой государственной идеологии.

Когда перераспределение власти произошло, требуется стабилизация и укрепление режима. Когда собственность нашла новых хозяев, необходима защита от любой попытки нового передела. Поэтому не обойтись без насаждения консервативных воззрений и постепенного вытеснения излишнего, с точки зрения властей, либерализма.

Поскольку «либерализованная» (либерально образованная) интеллигенция вовсе не придерживалась либеральных идей с той последовательностью, о которой она постоянно говорила и писала, перестройка общей стратегии пропаганды происходила почти безболезненно. Этап "либерализации"" плавно перетекал в этап «консерватизации» в течение 1994 года.

Пришло время отказываться от экономического детерминизма и искать основы общественного благоденствия в "духовных и этических предпосылках современного рынка и демократии". Тут не обойтись без затоптанного в прежний период понятия НАЦИЯ, которое российский обыватель уже привык воспринимать с испугом и гневом. Приходится переучивать его, вспоминая русских философов (специфическим образом ограничив их перечень) и тезис о "русской идее" (конечно же с демократическим лицом!), в русле общих идеологических установок «реформ» идти к осмыслению «почвенных», национальных проблем, осознанию своей самобытности и исторического своеобразия России. Но что останется от российской самобытности, если отбрасывается «соборность», «общинность», "каноническое православие", если выдумывается какой-то якобы фатально существующий вектор развития человечества "от общинности и соборности к демократии и гражданскому обществу" (изобретение принадлежит известному номенклатурному хамелеону С. Алексееву — председателю Комитета конституционного надзора СССР)?

Тезис про вектор — это ясная установка, но более придворным теоретикам ельцинизма предложить нечего. Они вновь вынуждены возвращаться к затасканной идее воспитания нового человека. Только теперь это должен быть «автономный» человек, исполненный эгоизмом и защищенный религией, правом и правосудием.

Для того, чтобы создать идеологию "консерватизированного либерализма" (назовем ее так по признаку потенциальных создателей — законсервированных либералов, одобривших расстрел парламента) и начать очередной раунд всенародного охмурения, «ельцинистам» придется еще немало потрудиться. Только времени не хватит. Когда идеология будет готова, она никого уже не будет интересовать. Потому что сам собой утвердится естественный русский консерватизм, который по своей природе не доступен придворным «государственникам», выполняющим очередной социальный заказ номенклатуры.

Государственники не могут быть ни экстремистами (большевиками любого цвета), ни конъюнктурщиками. Для них "русская старина" — источник духовного богатства и основа национального возрождения, а не признак средневекового мракобесия. Русская интеллигенция (а вовсе не западническая столичная верхушка "творческой интеллигенции"), а вслед за ней и российские избиратели, все-таки смогут отличить подделку под государственный патриотизм от истинного патриотизма и сделают свой выбор — выбор России, а не выбор избирательного блока с амбициозным названием.

Два паразитических слоя — либеральная интеллигенция и либеральная номенклатура — положили всю свою энергию на разрушение России. Но эта энергия в значительной мере выработалась. Ее не хватило, чтобы разгромить страну до основания. Значительная часть энергии разрушения была погашена защитниками Конституции в сентябре-октябре 1993. Теперь идет медленное и неуклонное увядание "русского либерализма".