Мятеж в империи

— Всячески восстанавливали доброе имя некого наместника Урала и его окружения, — хмыкнул Анзор, а потом нахмурился: — Честно говоря, кое с кем лично хочу переговорить, сделали и в самом деле немного.

Вдаваться в его заморочки не стал. На проводе появился Гастев:

— Докладываю, ваше высокопревосходительство! — четко сказал тот, после обмена приветствиями. — В Сибири и, в частности, Екатеринбурге никаких волнений, тихо и спокойно, если не считать, что личный состав рвется в бой и готов защитить империю от врага!

— Что там атаман Ожаровский? — задал я волнующий меня вопрос.

— Пару часов назад с ним общался, Вятскую губернию уже должны пройти, — заявил Иван Матвеевич.

— Обрадовали вы меня, помощь казачьего войска нам крайне необходима! — улыбнулся я, чувствуя, что напряжение ослабевает.

— Иван Макарович, так что оставшимся воинским частям делать? Готовиться к выступлению? — задал вопрос генерал. — Насколько известно, мятеж и в Санкт-Петербурге произошел. Захвачены: вокзал, верфь, почта, телеграф и телефонная станция. Войска верные императрице защищают определенные здания, в том числе городскую управу. Часть флота выразила нейтралитет к происходящим событиям, адмиралы выпустили специальное обращение к личному составу, что их задача охрана водных границ России, а не участие в политическом движении.

— Вот же дураки! — покачал я головой. — Неужели не понимают, что это касается каждого в империи, от мала до велика, независимо от рода деятельности и происхождения?

— Или пытаются таким образом сохранить флот и не дать ему друг с другом передраться. Что произойдет, если крейсера начнут между собой сражаться? Вмиг же лишимся кораблей! — возразил мне Гастев.

— Тем не менее, с таким подходом предстоит потом разобраться, — мрачно ответил я. — Помощь моряков была бы не лишней. Мятеж могли быстро подавить. Ладно, об этом после поговорим. Всем частям сохранять боевую готовность, по приказу выступить маршем или отправиться эшелоном в назначенную точку. Усилить в городах патрули и проводить агитацию среди личного состава, делая упор, что все пакости идут из-за границы.

— Последнее и так всем понятно, — заявил генерал.

— Иван Матвеевич, не следует недооценивать врага и их аргументы, — возразил я. — Подтвердите, что приказ ясен и понятен.

— Будет сделано! — ответил Гастев.

— Вот и хорошо, — улыбнулся я.

Пару минут с ним еще поговорили, не касаясь военных вопросов. Я справился о здоровье его супруги, поинтересовался погодой, а потом и распрощался.

— Атаман скоро прибудет? — уточнил у меня Анзор, присутствовавший во время разговора.

— Да, если в пути не задержится, что, зная Владимира Федоровича, маловероятно, тогда через пару часов его состав упрется в эшелон с броневиками, — ответил я, подумал и вздохнув сказал: — Следует выставить сигнальщиков на путях, чтобы железнодорожной аварии избежать.

— Распоряжусь, — кивнул советник и из кабинета вышел.

Н-да, без разведданных мы словно слепые котята. Пью чай и рассматриваю карту, в том числе обдумываю, наши дальнейшие действия. Дождаться Ожаровского и потом устремиться на столицу или не терять времени? Как ни крути, а в Новгороде придется оставить часть войск. Конечно, раненых никто тронуть не посмеет, еще не потеряна порядочность и нет той озлобленности, когда в моем мире в гражданскую красные и белые никого не щадили. Меня больше волнуют бронемашины, получившие повреждения. Как ни смешно, а раскорячившийся легкий танк, попытавшийся при начале артобстрела спрыгнуть с платформы, так и не смогли на гусеницы поставить. Опять-таки, машина с заклинившим движком остается там же. Нежелательно, если техника попадет в руки мятежников. Готов поспорить на что угодно, а кураторы мятежа из иностранной разведки окажутся тут как тут и все наши ноу-хау враз срисуют. В каких бы отношениях политики друг с другом не находились, а бизнес продолжает трудиться. Заводы и фабрики, принадлежащие германским, австро-венгерским и французским промышленникам продолжают работать невзирая ни на что. Не составит труда отбуксировать наши бронемашины на одно из предприятий с иностранным капиталом, где инженеры все досконально изучат. Придется оставлять охрану у запертого эшелона на путях. Ладно, с этим понятно, а что там банкир говорил про Теркешина? С чего бы за несколько дней у конструктора так аппетиты возросли, не Катерина ли к этому руку приложила.

— Катерина Макаровна, приветствую вас, — поздоровался я с сестрицей, которая ответила вместо Василия.

— Вань?! Это ты?! — воскликнула та и, почему-то, всхлипнула.

— Ты чего простыла?

— Ой, да так, немного, — замялась та. — Лучше расскажи, что и как! Ольгу-то уже видел и с мятежом разобрался?

— Экая ты быстрая, — вздохнул я, а потом признался: — Мы еще до столицы не добрались, из Новгорода звоню.

— Новгород? А это где, до столицы далеко?

— Чуть больше четырехсот километров, — бросил я взгляд на карты.

— Блин, далеко!

— Скажи мне, где Теркешин? С чего это Велеев на него жалуется, что дополнительные средства из казны потребовались?