Мятежная королева

Строгий взгляд Наари лучше любого напоминания кричал, что она со всеми заключенными ведет себя одинаково, включая Джарена.

Кива тихо кашлянула:

– Тогда вариант.

Она выложила образцы из каменоломни на кушетку и обдумала, что делать дальше. В этот момент амулет у нее под рубахой качнулся, и на Киву нахлынула паника. Ордалия огнем всего через день. Один день. Если родные не выручат ее в ближайшее время…

Кива отогнала эту мысль. Она ничего не могла поделать – только надеяться, что они успеют. А если не успеют, то придется довериться слову принцессе и ее магии. Придется довериться Валлентисам – последним людям в мире, которым Кива хотела доверять. Но если она хочет выжить, то они ее единственная надежда.

Сжав зубы, Кива окунулась в работу. Надо срочно придумать лекарство от кишечной инфекции, иначе она, вероятнее всего, скоро и сама заболеет. А если это произойдет… что ж, зато больше не придется беспокоиться об Ордалиях. Да и спасать ее не понадобится.

На этой мрачной ноте Кива отбросила все волнения и сконцентрировалась на лежащей перед ней задачей.

Несколько часов она подготавливала образцы, замешивала их в остатки еды из пайков и кидала в загон. Киве не нравилось проводить опыты над животными, однако она знала, что их дни все равно сочтены. Если не Лапка съест крыс, так голодные заключенные. В любом случае их судьба предопределена.

– Что теперь? – поинтересовалась Наари, когда Кива убедилась, что каждой крысе досталось вдоволь.

– А теперь ждем.

Надзирательница, похоже, хотела спросить что-то еще, но в этот момент в лазарет вошел Джарен.

Быстро окинув того удивленным взглядом, Кива воскликнула:

– Что с тобой произошло?

Джарен поднял руку к лицу, словно надеялся спрятать огромный синяк под глазом. Или ссадину на лбу. Или рассеченную губу.

– Ничего, – ответил он. – Как сходили сегодня?

Наари шагнула к Джарену и пальцем указала на его побитое лицо.

– Твой лекарь задал тебе вопрос.

– И я ответил: «ничего». – Потрепав Типпа по голове, Джарен прошел мимо и остановился прямо перед Кивой. Быстро взглянул на крыс и спросил: – На каменоломне все успешно прошло?

Кива осмотрела его травмы. Впрочем, если Джарену хватило духу рискнуть жизнью и нагрубить надзирателю, то вряд ли он так уж сильно пострадал. Но учитывая, где они находятся, Киве все же стоит его подлечить.

– Давай договоримся, – предложила она. – Ты дашь мне обработать твои раны, а я отвечу на твои вопросы.

Джарен склонил голову к плечу.

– Любые вопросы?

– Только эти два.

Он коротко улыбнулся, сверкнув зубами.

– Мне твое предложение не по душе. Вопросов у меня много. А ты так редко в настроении на них отвечать.

– Я и сейчас не в настроении отвечать.

Джарен не отрывал от нее взгляда. Кива поразмыслила, сможет ли силой обработать ему раны, и наконец сдалась:

– Ладно. Но только если ты ответишь на мои вопросы.

В этот раз он улыбнулся куда шире.

– Я и так всегда на твои вопросы отвечаю. Переговорщик из тебя так себе.

В ответ Кива только указала на ближайшую металлическую кушетку:

– Сядь.

Джарен усмехнулся, но сделал что было велено. А вот при взгляде на Наари Кива подумала, что еще несколько секунд – и та бы ответы из Джарена принялась вытрясать. Этот мрачный взгляд… Кива не могла отделаться от мысли, что, должно быть, Наари все-таки чувствует что-то к Джарену, но собственный моральный кодекс не позволяет ей эти чувства проявлять. А возможно, Наари до сих пор не привыкла к тому, как жестоко обращаются с заключенными в Залиндове, и случай с Джареном тяготил ее. Если так, то пора Наари отрастить шкуру потолще, причем быстро, иначе долго она в тюрьме не протянет.

В любом случае Кива решила, что нужно вмешаться, и быстро попросила Типпа:

– Можешь сбегать к Моту и сказать, чтобы сегодня не приходил? И что завтра его помощь мне понадобится? – Типп с готовностью кивнул, и тогда Кива повернулась к Наари: – Не могли бы вы сходить с ним? Уже поздно, не хочу, чтобы он один бродил.

Оправдание слабое: Типп часто ходил по тюрьме в одиночку в любое время дня и ночи. Но учитывая, как вели себя надзиратели последнее время, и как росло недовольство заключенных после приезда Тильды – особенно мятежников, и так уже взявших Типпа на прицел – Кива не соврала, и Наари как никто другой должна была это понимать. Надзирательница кивнула, пусть и нехотя. А возможно, она согласилась, потому что Кива едва заметно подмигнула, безмолвно сообщая, что попробует разговорить Джарена. Тем не менее, когда надзирательница вместе с Типпом выходила из лазарета, на лице ее читалась озабоченность.

– А я-то думал, ты меня избегаешь.

Кива обернулась и посмотрела в довольные глаза Джарена.

– Что?

– Ты. Меня, – он махнул на нее, потом на себя, чтобы Кива случайно не перепутала. – Мы редко остаемся наедине. Уверен, это твоих рук дело.

Мысленно отвесив себе пинок за то, что отослала прочь двух своих «телохранителей», Кива ответила:

– Мы и сейчас не одни. – Она кивнула на Тильду, спавшую на другом конце помещения.

Джарен проследил за ее взглядом.

– Как она, идет на поправку?