Мятежная королева

– Может, лучше поможешь Киве с… с чем бы ей ни требовалась помощь?

«Да поможет мне вечный мир», – мысленно вздохнула Кива. Чуткости Наари определенно не хватало. Что бы ни происходило между Джареном и надзирательницей, та явно была не прочь поиграть в сваху. Вполне возможно, она все-таки не врала об их отношениях.

– Да не надо, – откликнулась Кива.

– Я готов помочь, – вызвался Джарен, и Кива заслышала его приближающиеся шаги. – Кстати о помощниках. А где Типп?

Кива дождалась Джарена и открыла дверь.

– Олиша сказала, что он убежал этим утром и до сих пор не вернулся. Я стараюсь не переживать, но… – Она вцепилась в истрепанный подол рубахи. – Обычно он так не делает.

– Ты к Моту уже ходила? Может, он снова к нему в морг ушел, – предположил Джарен. Вдруг глаза его загорелись: – Или решил опять его разыграть?

– Боги, надеюсь, что нет, – проворчала Кива, выходя на тропинку между пустотравов. Ночной воздух бодрил, и Кива потерла ладонями друг о друга, чтобы согреться. – Они только-только помирились.

– Но признай, воображение у мальчонки отличное, – усмехнулся Джарен.

– Тут не поспоришь, – согласилась Кива и тихо добавила: – Здесь ему не место. Снаружи нужны такие люди, как он, чтобы освещать своим светом тьму. А тут он только медленно угасает.

– Не будет же он вечно здесь сидеть, – так же тихо ответил Джарен. – Как и ты.

Кива повернулась к его лицу, освещенному лунным светом. Она никогда особо не увлекалась рисованием, но сейчас при взгляде на почти идеальные черты лица Джарена ей до дрожи захотелось запечатлеть их – хоть краской, хоть углем, чем угодно. Интересно, знал ли он о своей красоте? Пользовался ли ей до того, как его посадили в Залиндов? А может, именно красота его сюда и завела – вдруг Джарен кого-нибудь соблазнил или тайком крутил романы? Дочь придворного, сестра стражника, жена аристократа – любая из этих женщин могла стоить ему свободы. Однако почему-то Кива отмела этот вариант. Да, Джарен был до обманчивого обворожителен, однако назвать его обманщиком язык не поворачивался.

– Надеюсь, ты прав, – отвернулась от него Кива и перевела взгляд вниз, на саженцы застойкорня.

Нежные пальцы подняли ее подбородок вверх, и Джарен накрыл щеку Кивы ладонью.

– Думаю, тебе стоит знать, Кива Меридан, – мягко произнес он, – что я всегда прав.

Сердце Кивы вдруг пустилось в галоп, так громко, что она могла поклясться: Джарен тоже услышал. Но он ничем этого не выдал. Он смотрел ей в глаза, и лунный свет струился между ними, заливая все блестящим голубоватым серебром.

Кива замерла, разрываясь между желанием оттолкнуть Джарена и притянуть его ближе. Разум кричал, что нужно держаться подальше, тоннельная пыль на лице Джарена напоминала, где он работает и каковы его шансы выжить. Как и прочие рабочие Залиндова, одной ногой он стоял в могиле, знал он об этом или нет.

Но… Креста годами работала на каменоломне и до сих пор была жива, да и многие другие заключенные избежали смерти. Может, Джарен примкнет к их рядам. Может, он проживет достаточно долго, чтобы стать одним из них.

А вот Киве предстояло еще две Ордалии, и любая могла закончиться для нее плачевно. Если каким-нибудь чудом Кива выживет, она покинет Залиндов и больше никогда в жизни не увидит Джарена.

Их отношения заведомо обречены на провал.

И все же, несмотря на голос разума, несмотря на все правила, которых Кива годами придерживалась, когда Джарен наклонился ближе, она его не остановила. Ее рука сама собой поднялась и схватила ворот его грязной рубахи, колени у Кивы задрожали.

– Кива, – прошептал Джарен, и его дыхание обожгло ей губы.

Он запустил пальцы ей в волосы, коснулся основания шеи, и по позвоночнику Кивы пробежала дрожь. Она закрыла глаза.

– Кива, – снова прошептал он. – Я должен тебе кое в чем… – Он вдруг замолк и напрягся. – Ты это слышала?

Кива распахнула глаза.

– Что слышала? – ошарашенно спросила она.

Но затем и до нее донесся тихий жалобный стон.

Джарен указал куда-то вглубь сада, за пустотравы.

– Он идет оттуда.

– Может, это Лапка? – предположила Кива.

Последние недели она не впускала кошку в лазарет, чтобы та не съела всех крыс, и маленькое чудовище злилось больше обычного. Однако даже от Лапки Кива таких звуков еще не слышала.

– Может, и она, – согласилась Джарен, но как-то неуверенно.

Снова послышался стон, и Киве он вдруг показался знакомым.

Слишком знакомым.

Кровь застыла у нее в жилах, и, не думая, она бросилась в темноту. Следом заспешил Джарен.

Сад был небольшим, и уже за следующим поворотом Кива замерла. В лунном свете она увидела, как на земле возле огромного куста чертополника свернулось маленькое тельце, бледное и дрожащее.

Это был Типп.

И он был болен.

Глава двадцать четвертая

Следующая ночь была худшей в жизни Кивы.

Когда Джарен поспешно занес Типпа в лазарет, Кива, наплевав на все карантинные меры, велела уложить его напротив Тильды, лишь бы не спускать с него глаз. Типп весь горел, цеплялся за живот и стонал, и ответить Киве на вопросы, как он себя чувствует, был не в состоянии.