Мятежная королева

– Ты Типпа не видел? – спросила Кива у Нергала, поставив сумку на лабораторный стол и помахав Наари, которая собралась уходить – наверняка в тоннели, к Джарену.

Кива напомнила себе, что ее это не волнует. Чем бы они там наедине не занимались… ее это не волнует.

– Не видел. – Нергал, сидевший на табурете возле лабораторного стола, заплел длинные светлые волосы и закрепил их на затылке кожаной лентой.

– Он не в карантинной зоне случаем? – Кива знала, что внимательности Нергалу недоставало и его вечно приходилось подталкивать к ответу.

– Не уверен. – Стройный мужчина поднялся и потянулся, как после тяжелого трудового дня. Кива сомневалась, что он хоть раз встал со стула за последние несколько часов. – Может быть.

– Олиша? – обернулась Кива к рябой женщине, в спешке вытиравшей рот после пайка Тильды. Как будто Кива не знала, что Олиша воровала еду у Мятежной королевы. Да и у всех остальных пациентов тоже.

– С утра не видела, – ответила Олиша, одним карим глазом глядя на Киву, пока другой ее глаз лениво уплывал в сторону. До того, как ее посадили в Залиндов, Олиша носила очки от косоглазия, однако в первом же бунте, случившемся вскоре после ее приезда, из очков выбили стекла. Олиша утверждала, что видит не хуже остальных, однако Кива часто слышала, как она что-нибудь опрокидывает и ругается себе под нос. – После того как вы ушли, Кивонька, он пошел обрезать чертополника, да потом так и не вернулся, и я подумала, что он побежал за крысами.

В отличие от Нергала, который из кожи вон лез, чтобы не делать ровным счетом ничего, Олиша хотя бы пыталась помогать Киве в лазарете. Если бы она не боялась болезней и смерти – и не отрицала своих проблем со зрением – Кива бы с гораздо большей благодарностью принимала ее помощь. К сожалению, куда чаще Нергал с Олишей только прибавляли ей хлопот. Впрочем, какая-никакая помощь от них имелась: они дежурили, если Киве приходилось отлучиться, и давали ей передохнуть ночью.

– Он ничего не говорил? – допытывала Кива Олишу, пока та незаметно стряхивала крошки с одежды. На украденную еду Киве было плевать – Тильда едва могла бульон пить, что уж говорить о хлебных крошках – но вот за Типпа она волновалась.

– Не припомню, милая, – ответила Олиша.

Кива нахмурилась.

– И он целый день не появлялся? Ты уверена?

Олиша колебалась, словно сама себе не верила.

– Думаю, да. – Она посмотрела на загон с крысами, будто там скрывались какие-то ответы.

– Ты идешь, Лиш? – перебил их Нергал. – Обедать пора.

Олиша причмокнула губами, всем своим видом показывая, что три года не ела, и метнула быстрый взгляд на Киву, спрашивая разрешения уйти.

Кива чуть не закатила глаза:

– Идите. Завтра вы мне не понадобитесь, но жду вас в четверг.

– Увидимся, – попрощалась Олиша и поспешила за Нергалом, которого никогда не заботили указания лекаря, под началом которой он стоял. Когда он смотрел на Киву, он видел лишь заключенную – такую же, как и он сам.

За последние несколько недель Олиша с Нергалом не задали ни одного вопроса ни о ходившей по тюрьме болезни, ни об исследовании Кивы. Они и глазом не моргнули, когда впервые увидели загон с крысами, как будто опыты посреди лазарета были обычным делом. Возможно, Олиша с Нергалом просто не понимали всей серьезности ситуации: они едва заходили в карантинную зону и не видели, как быстро распространяется болезнь, как много людей уже умерло. А может, им было плевать, и они не хотели ничего об этом слышать. Так или иначе, Кива не могла определиться, рада ли она, что не приходится каждый день отвечать на их вопросы, или же злится, что они не волнуются и не предлагают помочь.

Уперев руки в бока, Кива оглядела лазарет и вслух спросила:

– Типп, где же ты?

Но в помещении была только Тильда, так что ответить ей никто не мог. Пожав плечами, Кива занялась подготовкой образцов. Пророческий эликсир у нее почти закончился, поэтому, с трудом напоив Тильду бульоном и проверив состояние карантинных пациентов, она начала готовить новую порцию снадобья по оставленному Мотом рецепту. Большая часть ингредиентов у нее имелась на лабораторном столе, не хватало только вечноягод и снегоцветов, которые росли в саду. Хорошенько перемешав заготовку для эликсира, Кива уже собиралась было отправиться за недостающими компонентами, когда в лазарет зашли Джарен и Наари.

– Вы вовремя, – обрадовалась им Кива. – Помешаете, пожалуйста?

Она протянула ковш подошедшему Джарену. Его, как обычно, с головы до пят покрывала тоннельная пыль, однако синяки и царапины после размолвки с Крестой уже зажили и только над левым глазом остался шрам в виде полумесяца, который достался ему в самый первый день в Залиндове.

– Сейчас вернусь, – Кива указала на дверь в медицинский сад.

– Что, даже не поздороваешься, не спросишь, как у меня дела? – сказал Джарен с усталой, но все же задорной улыбкой.

– Спросила бы, не будь мне все равно, – бросила Кива через плечо и отвернулась, чтобы он не увидел, как она улыбается.

Впрочем, Наари все равно заметила и, сверкнув янтарными глазами, отобрала ковш у Джарена.