Мятежная кровь (СИ)

Король отложил в сторону книгу. Его сознание бередили странные мысли. Рафаэль, в сущности, ни в чем не виноват, король Адриан одолел его отца в честном поединке и, ко всему прочему, именно Элам затеял вражду…

Эта простая мысль повергла Кристофа в бешенство.

«Ненавижу эльфов! - в гневе подумал он. - И этого щенка я накажу, если осмелится и впредь так смотреть на меня!»

Он не хотел признавать свое безрассудство и несправедливость. Однако странное смятение, вызванное равнодушием Рафаэля, никуда не делось, и вампир стал часто поглядывать на него, смутно надеясь увидеть прежнего эльфа: нежного, страдающего и нуждающегося в нем.

Но его ждало разочарование. Мрачная грусть застыла на лице Рафаэля и, кажется, основательно там устроилась. Кристоф в бешенстве отвернулся от него. Ему хотелось унести мужа отсюда и жестоко отыметь в наказание за это возмутительное равнодушие.

Он не мог его видеть таким. Не мог, потому что с самого начала понимал, хотя и очень смутно, что в его руках самое честное и искреннее создание, какое ему только доведется повстречать.

Но слепая ненависть лишала его возможности вполне осознать это и оценить. И теперь он изнывал от тревоги и ярости, видя холод в фиолетовых глазах. Холод и полное отчуждение.

В двенадцать часов настало время приема иностранных послов. Кристоф был вынужден оторваться от угрюмого созерцания Рафаэля и обратить внимание на государственные дела.

День выдался утомительным и долгим, представители дальних стран, окруженные могучими воинами, величественно входили в зал, и Кристоф клял их, на чем свет стоит, потому что их появление заставляло его отрывать взгляд от Рафаэля, ставшего ему вдруг очень интересным.

Он с трудом сохранял грозную торжественность, сопутствующую правителю Тамира, но как только представлялась возможность, оглядывался на Рафаэля, лицо которого, при встрече послов, менялось и становилось почтительным и мягким. Воистину, исполнение долга было для него превыше всего.

Кристофа невероятно злил тот факт, что юноша совершенно не смотрел на него, как будто его и вовсе здесь не было. Разумеется, ему и в голову не приходило, что он сам поступал точно так же, и Рафаэлю это приносило еще более жестокие страдания.

Ближе к вечеру явился посол из королевства Норигард, вампир-альфа с красивым мужественным лицом и длинными золотыми волосами.

Кристоф сразу нахмурился, увидев его, потому что много лет назад между Тамиром и Норигардом вспыхнула вражда, которая продолжалась во времена Элама, а значит, имела все основания продолжаться и теперь.

- Что вам угодно здесь, в Тамире? - с нескрываемым презрением спросил Кристоф.

Посол по имени Александр с вежливым поклоном ответил:

- Благодарю за прием, ваше величество. Нас привела сюда печаль, происшедшая с юным сыном нашего короля.

- Что за печаль?

- Болезнь Эритру, ваше величество.

Рафаэль вздрогнул. Ужасная болезнь Эритру поглощала изнутри силы вампиров, причиняя невыносимые муки и, в конце концов, лишала жизни.

Этот недуг считался очень редким и возникал только в случае проникновения в кровь древнего змеиного яда Аспида, единственного в мире змея, обладающего мистическим ядом.

- Вот как? - надменно воскликнул Кристоф. - Что ж, примите мое сочувствие. Однако я не понимаю, зачем вы явились с этим ко мне?

- В Тамире производят чароиты, ваше величество. Этот камень, если его правильно отделать, высасывает отраву Аспида.

- Ах да, чароиты, - медленно произнес король. - Верно, в Тамире их много, однако… я не вижу причины помогать вам. Что я получу взамен?

Александр немедленно ответил:

- За три камня мы готовы расплатиться тремя тоннами изумрудов, четырьмя – самоцветов, и пятьюстами слитками золота.

Кристоф мягко рассмеялся:

- Ну что вы, это слишком щедро… Всего три камня… - и тут он мрачно выдал: - Нет!

Вампир из Норигарда невольно отступил:

- Ваше величество, я готов умолять вас! Жизнь нашего принца в ваших руках.

- Я сказал – нет. Можете отправляться восвояси.

- Но…

- Вы получите камни.

Воцарилась звенящая тишина, Кристоф медленно перевел взгляд на Рафаэля. Юноша вмешался так неожиданно, что повелитель Тамира на секунду лишился дара речи. В мертвом изумлении он глядел на эльфа, не в силах поверить, что мальчишке хватило смелости выступить против него.

Рафаэль совершенно хладнокровно смотрел ему в глаза:

- Это жестоко, господин. Мальчик умирает. Разве он виновен в грехах своего предка?

- Как ты смеешь? - процедил Кристоф, немея от ярости.

- Это жестоко, - ровным голосом повторил Рафаэль и повернулся к придворным лордам, стоящим поодаль: - Граф Морис, прошу вас, принесите эти камни!

Вампир в пурпурном камзоле, вежливо поклонившись, направился к выходу.

- Остановитесь, Морис! - холодно произнес Кристоф. - Вернитесь на свое место.

Вампир, с откровенным страхом взглянув на короля, покорно вернулся к остальным лордам. Правитель Тамира стиснул руку своего мужа, зеленые глаза метали молнии; он наклонился к его уху и тихо прошипел:

- Замолкни, чертов эльф! Здесь я король и только я имею право распоряжаться! Что ты так заалел? Посол пришелся по вкусу? Течка ведь закончилась…