Мятежная весна

Франко повел их на дорогу, на ходу объясняя подробности и указывая пухлой рукой то туда, то сюда. В облетевшем лесу были проложены широкие просеки, по всему лагерю, словно тела павших гигантов, лежали громадные стволы. По левую руку, невзирая на ночное время, продолжали трудиться потные и измученные рабочие.

– Там, – указал Франко, – постоянно идет укладка каменного полотна. Это, изволите видеть, такой слой дороги. Он образует ровную поверхность для удобства колесных экипажей…

– Да брось, Франко! – хмыкнул Эрон. – Что за ненужные объяснения? По-твоему, принц Магнус – деревенский простак, ничего не смыслящий в дорожном строительстве?

– Конечно нет, господин… – Толстяк побелел. – Я просто хотел все объяснить… наиболее понятно, чтобы…

– Чтобы даже деревенский простак мог уразуметь, – довершил Эрон и сунул в рот маленькую сигару, зажженную от ближайшего факела.

– Естественно, я не имел в виду ни малейшего неуважения… Прошу простить меня, ваша милость, если вдруг что…

Магнус отвернулся от них обоих и стал смотреть в сторону просеки. Там и сям виднелись стражники, как пешие, так и конные. Мимо приезжих прошаркала группа пелсийских рабов, тащивших тяжелые камни. Лица у всех были грязные, одежда изорвана. Кто-то смотрел на вельмож со страхом. У других глаза горели ненавистью.

Эти рабочие очень отличались от тех, которых Магнус видел в Ораносе.

Принц смотрел им вслед, пока они не исчезли за дальней палаткой.

– Когда рабы отдыхают?

– Отдыхают? – переспросил Франко. – Ну… когда с ног падают.

Юноша, почти подросток, с трудом тащил камень не менее чем в половину своего веса. Лицо паренька было сущей маской горя и беспомощной боли.

– И много их умерло?

– Многовато, – неохотно ответил Франко. – Пелсийцев обычно считают жилистым и усердным народом, но, по совести говоря, я вовсе не впечатлен тем, что сам здесь увидел. Они ленивы и себялюбивы и работают почти исключительно под страхом кнута.

Вполне признавая исключительную действенность кнута, Магнус при всем том не одобрял такого способа управления.

– Я вот спрашиваю себя, – сказал он, – как бы ты сам справился с подобной работой? Хватило бы у тебя жил и усердия поднять такой труд без надсмотрщика с кнутом?

Кустистые брови Франко поползли вверх, лицо покраснело.

– Ваша милость, если бы мы всемерно не наводили порядок и не подгоняли рабочих, не было бы ни малейшей возможности окончить дорогу в срок, установленный Ксантосом. Особенно наш участок, ведь он идет по горам.

– И как дела с поисками? – спросил Магнус.

– С поисками чего? – Толстяк нахмурился в недоумении.

Магнус отмахнулся. Судя по всему, помощник Ксантоса понятия не имел, какую цель преследовало строительство. Для него это была просто дорога. Что ж, опасные секреты лучше оставить в покое.

Пока они возвращались к главным шатрам, Эрон поневоле отвлекся от созерцания пухлой и потной физиономии Франко. Он увидел красивую девушку – она шла к шатру, неся охапку хвороста. Светло-каштановые волосы падали на спину, простенькое платье не скрывало точеной фигурки. Девушка молча прошмыгнула мимо вельмож. Однако у нее хватило дерзости поднять голову и бросить на Магнуса любопытный взгляд.

– А это что за прелестное создание? – спросил Эрон.

– Это моя дочь Эвгенья. – Франко посмотрел ей вслед.

– Вели ей подойти сюда. Хочу, чтобы ты нас представил.

Франко замешкался, коротко глянул на Магнуса.

Принц кивнул, и Франко окликнул девушку. Та сложила наземь тяжелый груз, отряхнула руки и вслед за всей компанией прошла в шатер Франко. Там, внутри, не так слышен был шум, царивший на стройке.

– Да, отец?

– Эвгенья, познакомься с нашими высокими гостями. Это – принц Магнус Дамора, а это – государь Эрон Лагарис.

Взгляд девушки отразил изумление, она тотчас присела в глубоком реверансе:

– Какая честь…

– А скажи-ка, Эвгенья, – начал Эрон, у которого явно разгорелись глаза при виде такой красоты, – и как только ты проводишь столько времени одна в этом лагере, пока отсутствует твой отец? Тебе здесь нравится?

Она быстро посмотрела на Франко, потом снова на Эрона:

– Можно ответить откровенно, государь Эрон?

– Конечно.

– Мне тут вовсе не нравится.

Франко неодобрительно щелкнул языком и протянул руку, словно для того, чтобы убрать девушку долой с глаз. Эрон остановил его:

– Что же именно тебе не нравится?

Некоторое время она смотрела себе под ноги. Потом подняла голову и взглянула ему в глаза:

– Мой отец – сам по себе великолепный строитель. Меня очень беспокоит, что он не может принять ни единого решения без одобрения Ксантоса. Ему не позволяют ничего изменить, даже если бы это привело к улучшениям. Сдается мне, не стоило бы передавать всю полноту власти одному человеку, притом такому бессовестному и жестокому. Никто даже не смеет ему возразить!

Франко все же ухватил ее и привлек к себе, крепко обнимая за плечи.

– Помолчи, девочка! Твоего мнения никто здесь не спрашивал. Или ты надумала оскорбить наших гостей?

– Пожалуйста, простите меня. – Она залилась румянцем. – Я ненадолго забылась…