Мятежник и аристократка

– Нет, конечно. Журналисты бы сказали, что я не выпускаю тебя дальше дома. Ты и так фигура, скрытая от прессы, пора с этим разобраться, раз уж ты сама согласилась мне помочь.

– Чувствую, дорого мне обойдется эта помощь.

– Уже боишься? Не думал, что человек, кидавшийся в пасть медведю, может испугаться какого-то интервью.

Я хотела сказать, что меня больше пугает компания самого Кристофа, чем встреча с журналистами, но решила промолчать.

Когда мы прошли через сеть ресторанов и бутиков первой линии комплекса, попали в великолепный сад на черную с кроваво-красными прожилками гранитную аллею, ведущую к озеру с отделанной жемчужным камнем набережной. По ровной водной глади серебристо-голубого цвета плавали грациозные черные лебеди в компании красных уток редкого вида, на берегах среди кустов и клумб гуляли и словно веера распускали хвосты золотистые павлины, а королевские белоснежные цапли с длинными, словно фата хвостами, бродили на мелководье и напоминали юных невест, что-то искавших в прозрачной воде. То и дело с крон взвивались в небо стаи кудрявых голубей, но они быстро возвращались уже на другую крону – улететь им не позволял прозрачный магический купол. Он был упругим и становился видимым, едва кто-то касался его, и поэтому птицы не страдали от столкновения с ним.

– Как красиво, – не сдержала я восхищения.

На лице Кристофа появилась приятная улыбка.

– Я знал, что тебе понравится. Да и фотограф предложила это место для сьемки.

– Фотограф? Стой, я на это своего согласия не давала.

– Ты обещала дать интервью, а как его напечатают в журнале, если у нас нет ни одной совместной фотографии? Это будет очень подозрительно, – слова Кристофа были не лишены логики.

Мы прошли сквозь сад до конца аллеи к двухэтажному зданию, увитому виноградной лозой, будто кто-то сверху на дом накинул пышную зелёную накидку. Приятная девушка на рессепшене в фирменной форме «Алекс Нортон» продемонстрировала нам безликую белозубую улыбку.

– Добрый день. Гостиничный комплекс «Алекс Нортон», вы бронировали номера?

– Здравствуйте. Был забронирован номер на двое суток на имя Кристофа Йенсена и его супруги. Отдельный номер для сопровождения.

Я возмущенно посмотрела на хитрое выражение лица Кристофа. Двое суток? Один номер? Нет! Я на это не давала согласия. Только присутствие посторонних заставило меня держать себя в руках.

Девушка заполнила нужные бланки и протянула Кристофу ключ от номера. Мы прошли к лифту. Я отметила, что редко встретишь двухэтажное здание с лифтом, не считая больницы.

Едва лифт закрылся, я не выдержала:

– Двое суток?! Ты что задумал? Я на это не соглашалась. Уговор был на одно интервью, а ты меня собираешься здесь держать целый уикенд?

Кристоф молча выслушал мои претензии, выдержал паузу, разглядывая мое лицо, и вдруг клацнул перед моим носом зубами:

– Я не кусаюсь.

Я пришла в замешательство, а лифт остановился, выпуская нас в длинный узкий коридор, с обеих сторон которого шла цепочка дверей. Наш номер оказался в самом конце. Номер был обставлен в традиционном ольбургском стиле: грубая массивная деревянная мебель украшена утонченными кованным элементами. В просторной прихожей на консоли стоял букет белых роз в хрустальной вазе с логотипом «Алекс Нортон». Просторная гостиная с двумя кожаными диванами и плазменным экраном на всю стену оказалась очень светлой из-за окна от пола до потолка, закрывавшегося тяжелыми портьерами и тончайшей вуалью. Я обошла дизайнерский столик на витых железных ножках и проскользнула в спальню. Огромная кровать с балдахином занимала почти всю площадь комнаты. Она была настолько большой, что вместила бы с десяток строителей Ясного Утеса. Но шокировало другое. Кровать здесь была одна!

– Я не вижу второй кровати.

– Боишься, не поместимся? – иронизировал Кристоф.

– Боюсь заблудиться, и тебе придется меня искать, – выкрутилась я.

– Не переживай. Если мне нужно будет, я тебя где угодно найду.

Понимая, что градус беседы повышается, я решила прогуляться без Кристофа и отправилась к стеклянной двери в гостиной. Стоило открыть ее, как я сразу поняла, почему номера такие дорогие и их так мало.

За дверью меня ждал абсолютно другой климат и другой пейзаж. Я словно оказалась на курорте в Атлантическом океане. Лазурного цвета волны омывали белый песчаный пляж, доходящий до стеклянной двери. Вдали виднелись пальмы, а в небе кричали огромные альбатросы. От привычного номера была только дверь, вокруг – необитаемый остров.

– Как такое может быть?

– Наверное, это один из островов Бали, – добавил Кристоф, внимательно рассматривая бирку на карте-ключе. – Здесь в каждом номере телепорт в одно место. Я останавливался здесь раньше, но комната отдыха выходила на холодные горные вершины.

– Вода! – закричала Мариса, сползла с меня и быстро поползла к океану.

Мы с Кристофом засмеялись.

– Мариса всегда была такая неординарная? Ведь это больная редкость в наше время – иметь говорящего фамильяра.

Вопрос Кристофа заставил меня задуматься над ответом.