Мятежники

Сергей оглянулся назад: дом горел почти весь. Все, кто был в комнатах и мог еще двигаться, сгрудились у двери. Все также идя по телам друзей, люди рвались на верную смерть.

Сергей прижался к стене; ноги отказывались слушаться, стали будто ватными. Ужас вдруг ушел, осталось лишь чувство обреченности. «Сейчас убьют меня», – думал он, мысленно прощаясь с Матвеем, с папенькой, с сестрами. Стало не столько страшно, сколько любопытно: что там, за гробовою доскою?

…Очнулся он уже во дворе усадьбы. Яркие языки пламени вырывались из-под крыши дома. Майор с перевязанной головою, лежа на земле, выстрелил из солдатского ружья куда-то вбок. Впрочем, французов не было видно.

– Очухался, слава Богу, – сказал он, когда Сергей пошевелился. – Тяжелый вы, подпоручик, даром что мальчишка. Поди, впервые в бою?

Сергей кивнул.

– Как зовут вас, сударь? – спросил он своего избавителя.

Майор ответил что-то, но звук рухнувшей крыши заглушил его слова. Из-под крыши раздались крики, но через несколько секунд смолкли.

– Все, – сказал майор, отбрасывая ружье. – Кто не успел выбраться – покойник. Уходить нам с вами надобно, пока французы не заметили. Идти сами можете?

Сергей, опираясь на руку майора, встал на ноги, сделал несколько неверных шагов. Но ноги по-прежнему не слушались его.

– Ладно, – сказал майор, – держитесь за меня, подпоручик.

Сергей обхватил его за плечи.

Однако уйти далеко они не успели. Из-за груды обгоревших бревен – того, что осталось от усадьбы – раздался ружейный выстрел, и майор грузно осел на землю.

– Идите сами, туда… – он неопределенно махнул рукою. – Должно быть, граф оставшихся там дожидается.

– А вы как же?

– Найдете наших, скажите, чтобы пришли за мною… Идите! – прикрикнул он строго.

Русские патриоты в Нижнем Новгороде Петербурге и Твери, сидя в теплых гостиных за сытным обедом могли с удовольствием иронизировать над французами, но тем, кто преследовал их было не до смеха: мороз не различает своих жертв по цвету мундиров. Русская армия страдала от холода ничуть не меньше французской и двигалась она все по той же, разоренной еще летом, земле. Несмотря на то, что земля была своя, родная, от сего на ней мало что прибавлялось. Ожесточение преследователей было равно отчаянию преследуемых: и та, и другая сторона были одинаково далеки от всего человеческого, ими владели простейшие инстинкты. Это была уже не война, а схватка двух первобытных стад за еду, тепло и территорию.

Сергею довелось побывать на острие этой схватки. Отряд графа Ожаровского взял Могилев, успев подраться не только с французами, но и с партизанами Дениса Давыдова за продовольственные склады и магазины. Сергей мог остаться в Могилеве, но все говорили, что Наполеон совсем близко: по данным разведки он собирался воспользоваться переправой через Березину возле деревни Студянка.

Сергей сам напросился в дело – ему страстно хотелось принять участие в пленении изверга. Ему казалось, что если император Франции окажется в их руках – война тут же закончится. Причем не только в России, но и во всей Европе. Наполеон был воплощением войны, именно его воля отправляла на смерть тысячи людей.

Командир летучего казачьего отряда граф Адам Ожаровский не хотел отпускать 15-летнего мальчишку, но Сергей сумел каким-то, неведомым для себя образом, уговорить его. Много лет спустя он понял, что Адам был в тот момент смертельно уставшим от войны, холода, разлуки с близкими, схваток не только с чужими, но и со своими… И когда Ожаровский устало махнул рукой, словно говоря ему – «делай, что хочешь!» он радостно понесся собирать команду из самых верных и надежных казаков. Его юношеский задор и уверенность в том, что именно ему суждено взять в плен Наполеона, были так велики, что спустя несколько часов к отряду присоединилось несколько офицеров.

К Березине они подошли ночью, резкий северо-западный ветер заставил их остановиться и разбить бивак возле батареи. У артиллеристов была еда и водка, Сергей выпил, согрелся и заявил, что готов хоть сейчас пробраться в расположение противника – только бы раздобыть французский мундир.

Командир батареи – небритый, маленький, кривоногий капитан, устало усмехнулся и сказал, что французских мундиров у него – полно, и, ежели господину подпоручику угодно рискнуть, то он может предоставить сей гардероб в его распоряжение…

Сергей кивнул. Капитан подозвал унтера, велел ему отвести подпоручика в сарай и выбрать там подходящее по размеру обмундирование.

В сарае кучей лежали мертвецы. Унтер начал деловито ворочать трупы, раздевать их. Сергей отвернулся, вышел из сарая, чтобы отдышаться, но пронзительный ледяной ветер быстро загнал его обратно. Унтер бросил к его ногам рваный и грязный мундир и такую же шинель.

– Вот, ваше благородие… Портков чистых нету на них, вы уж лучше в своих останьтесь… кто там разбирать будет?

Сергей переоделся, проверил карманы шинели – в одном из них лежало письмо. Не читая, он смял листок, отбросил в сторону.