Мятежница и менталист

Я взяла себя в руки и сосредоточилась. Разговор, похоже, будет серьезный. Да и мне важно четкое понимание.

— Ты в моей квартире, — наконец внес ясность в происходящее Марк. — Мы в Марсотиже. Тебя привезли сюда потому, что ты находишься в статусе моей подопечной.

Я растерянно моргнула. С местом понятно, остальное как-то не очень.

— Что этот статус значит? Я о таком раньше не слышала…

— Это решение суда, Карина. Заседание прошло в закрытом режиме и тебе назначили опеку взамен заключения или иной формы наказания.

Хм… Это что-то типа домашнего ареста? Он взял меня на поруки?

— У меня будут ограничения? — осторожно принялась выяснять глубину ожидающих меня проблем.

— Верно. У тебя теперь нет избирательных прав. Я стану распоряжаться твоими финансами, если таковые появятся, но при этом обязан тебя содержать и обеспечивать всем необходимым. Ты можешь высказывать пожелания, где ты хочешь жить, чем заниматься, куда поехать. А я попытаюсь их выполнить, соизмеряя собственные возможности и твои потребности. Общественные места мы будем посещать вместе, ты ограничена в праве контактов с людьми без моего присутствия или без ранее полученного на то одобрения. И тебе запрещено принимать от посторонних подарки без моего согласия.

Пытаясь все это осмыслить, уложить в голове, я притихла. Наверное молчала слишком долго, потому что Марк забеспокоился и с тревогой в голосе попытался сгладить впечатление:

— Я понимаю, для тебя все это кажется диким, но у меня был единственный шанс…

— А замуж? — вырвалось у меня.

Я ждала этой инициативы от Марка, надеялась… Как же было бы приятно стать его женой! Однако он меня понял неправильно:

— Я не стану препятствовать твоей личной жизни, если на примете появится кто-то достойный. Но тебе потребуется мое одобрение на встречи с кавалерами и заключение брака. Никаких мятежников и сомнительных личностей я к тебе не допущу.

— То есть, ты сам… — попыталась было я, но Марк непререкаемо отрезал:

— Те обязательства, что я на себя взял, носят социальный характер. И они не подразумевают никаких личных отношений. Я не имею права и не буду ничего от тебя требовать.

Эх… Лучше бы потребовал. Как можно быть таким зацикленным на собственной неполноценности? Неужели сам себя не одобрит, если я попрошу о браке? Не нужна мне свобода без Марка. А с ним рядом условия и комфорт не важны. После всех передряг я начала понимать, что стабильность и покой ценнее, чем мнимая справедливость и борьба в пользу горстки повстанцев. В глобальном смысле телепаты оказались правы, методы мятежников преступны. Увы, в полной мере я осознала это только сейчас. Случись это раньше, многое сложилось бы иначе.

Впрочем, тогда я, наверное, я в Марка бы не влюбилась. И пусть он упорно отрицает возможность отношений… Никуда не денется, я сумею его переубедить. Наплевать на заморочки с опекунством.

Однако бросаться в бой и форсировать события я не стала, решила, что правильнее будет повременить. Потому принялась выяснять остальное, что оставалось непонятным.

— Почему меня не отправили в тюрьму, если обвинения были серьезными? Ты бы видел, какие весомые доказательства подобрал следователь. Он ведь и свое предложение сделал, чтобы изменить приговор на более мягкий. Я отказалась, и все равно меня не так уж строго наказали.

— Не знаю, — поморщился Марк. То ли от вопроса, то ли нога затекла, и он завозился, меняя положение. — Я знал только вердикт суда, что тебя отпускают под мою ответственность. Возможно, “за” и “против” сравнялись и получилось нейтральное решение.

Ну да, возможно… Упрятать в тюрьму меня не смогли, полностью освободить тоже. И нашли промежуточный вариант.

Не самый худший! И потому я, выбросив из головы все ненужное, оптимистично заявила:

— Ты прав. Частичное ущемление в правах — не самая высокая плата за свободу. Марк… — просительно ему улыбнулась и призналась: — Я есть хочу.

— И чего молчала? Сразу надо было сказать, — сердито забурчал мужчина, тяжело поднимаясь.

Мы переместились на кухню. В холодильнике оказалось не так уж много продуктов, в основном длительного хранения. Я готовить так и не научилась, потому за завтрак привычно взялся Марк. И все же помогала — открывала банки, а он надо мной добродушно подшучивал:

— Задержись я на работе, и ты останешься голодной. Так дело не пойдет. Придется записать тебя на кулинарные курсы.

Я против не была, хотя очень сомневалась, что из этой идеи выйдет что-то путное. Вот если бы вместо продуктов гравискутер был или стилус и планшет…

— Чем мне сегодня заниматься? — поинтересовалась, с аппетитом уплетая яичницу и консервированную ветчину.

— Подождешь дома, я принесу тебе одежду на первое время. Потом сходишь и сама выберешь остальное, что еще нужно.

Я хотела было возразить, что мне безразличен внешний вид, что я и в своей одежде могу пойти с ним. Очень уж хотелось сменить обстановку! И город посмотреть! Это же столица Марсианской колонии! Мы с Зелиной, когда на Марс прилетели, из космопорта сразу в поселения поехали, сюда не заезжали.