Мятежница (СИ)

— Все окна комнат выходят на юг, — ответила служанка. Смуглая и темноволосая, как все артанки.

— И что в них необычного?

— Простите? — непонимающе посмотрела на меня девушка.

— Все удивляются, когда их упоминают, — объяснила я. — Значит, в них есть что-то особенное.

Дара оживилась, кажется, догадавшись в чем дело.

— Покои всегда принадлежат фаворитке князя. Теперь вам. Князь может попасть в эти комнаты из своих покоев кратчайшим путем. Мы пришли.

Раздражение, которое поднималось во мне всякий раз при упоминании фавориток, мигом рассеялось, стоило шагнуть в распахнутую дверь. Я замерла на пороге, словно натолкнувшись на невидимую стену. Сердце пропустило удар, а дыхание прервалось.

Потому что я словно оказалась в своей любимой княжеской гостиной, в замке Норг.

Чувство было такое, словно из пестрого Артана шагнула в привычное царство пастели. Светлые стены, высокие белоснежные потолки, теплые полы под ногами, обивка диванов и кресел цвета сливок. И единственное яркое пятно — большие витражные окна. Даже похожая шкура возле камина. Не хватало только княгини и беседующих фрейлин: гостиная никогда не пустовала.

Все казалось в точности таким, каким я его запомнила. Будто кто-то по злой иронии создал для меня иллюзию дома. Поэтому мое сердце бешено заколотилось в груди, я даже попятилась и натолкнулась на Дару.

— Что с вами, госпожа Амелия? — с тревогой поинтересовалась служанка. Это меня и вытолкнуло из оцепенения, заставило присмотреться.

Никакой иллюзии не было. Просто кто-то постарался воссоздать княжескую гостиную, и ему это удалось. Настолько удалось, что я не сразу заметила разницу в мелких деталях: другая каминная полка, отсутствие книг на резном столике, не затертый пол. Комната вообще выглядела слишком новой, необжитой.

Если у меня и оставались крохотные сомнения насчет слов Кейна о том, что его мать была нифрейкой, то сейчас они растаяли без следа.

— Все хорошо, — успокоила я служанку. — Просто эти покои напомнили мне о доме.

— По правилам госпожа может переделать комнаты по своему вкусу.

Вот как.

— Мне нравится, как есть.

Я прогулялась по гостиной, провела ладонью по спинке дивана. Вместо свечей комнату освещали артанские магические светильники, и это позволило окончательно убедиться в том, что глаза меня не обманывают.

— Значит, эти покои принадлежали последней фаворитке князя Караса?

— Насколько мне известно, — ответила служанка, — нет. Такой эту комнату сделали по приказу князя Кейна.

Дара снова улыбнулась. Они все здесь были на удивление улыбчивыми и радушными, но год в замке Норг научил меня не доверять первому мнению. Как бы они ни радовались возрождению гаремных традиций, я знала, что за гостеприимством может прятаться все, что угодно. Лила вполне могла рассказать правду о южных покоях (ей наверняка поведали о пленнице-нифрейке), но почему-то не сделала этого. Ощущение, что меня испытывают, проверяют, не отпускало.

Из смежной комнаты появились еще служанки, и Дара повела меня дальше.

После гостиной я ожидала увидеть спальню в сдержанном нифрейском стиле, но она оказалась по-артански яркой. От разноцветных ковров на полу до оранжевых штор, прихваченных золотыми кистями, и пестрых гобеленов. Здесь везде главенствовали цвета пламени, разве что балдахин на огромной кровати был прозрачным.

Только сейчас поняла, как сильно устала. От путешествия, от напряжения и потрясений. Поэтому искренне обрадовалась, когда служанки помогли мне переодеться в ночную сорочку и оставили одну.

— Если вам что-нибудь понадобится, — сказала напоследок Дара, — просто проведите рукой над лампой на столике. Она зажжется, и я буду знать, что нужна вам. Доброй ночи.

— Доброй ночи, — пробормотала в ответ.

Дождалась, пока за служанкой закроется дверь и только тогда осторожно расположилась среди множества маленьких подушек, усеявших кровать. Меня оставили одну и даже не заперли дверь, а значит, отсюда не так просто сбежать. Не то что я рассчитывала на побег, скорее, отмечала по привычке: если Кейн отыскал меня в Каменном лесу, то в Артане достанет из-под земли.

Поразительно, но мне было гораздо уютнее в спальне артанской наложницы, чем в любимой гостиной ее светлости. Возможно, здесь меня не мучали призраки воспоминаний: ни хороших, ни плохих.

Шелковые простыни приятно холодили, но сон не шел. В голове крутилось множество мыслей. Я думала про Кейна, который воссоздал покои матери, и зачем-то поселил меня сюда. Про то, что он любил мать, и поэтому пошел против традиций артанских правителей — у него никогда не было наложниц.

До нашей встречи в замке Норг, когда он с ненавистью пообещал научить меня ценить чужие жизни. Но я ценила. Да, бывало злилась, как и все люди, но никогда и никому не желала зла. Даже Кейну сейчас не желала. Скорее, не понимала, почему он изменил своим правилам и увез меня с собой.

За что он так меня ненавидит?

Кровать была удивительно мягкой и удобной, но сколько бы я не ворочалась, заснуть не могла, только сильнее устала. Тогда я захватила подушку и устроилась на широкой софе возле окна.