Мятежное пламя

— Ты слышишь, Мортегар? Слышишь, как они кричат твоё имя? Слышишь, как они превращают тебя из героя в злодея?! Кто, скажи мне, ниспроверг миропорядок? Кто отобрал у людей последнюю надежду? Я? О, нет! Это сделал ты, Мортегар.

Я встал, глядя на своё изображение в небе. Я и в самом деле слышал крики. Обернулся, посмотрел вниз с холма. Близнецы и близняшки исчезли. В тот миг, когда уничтожились Сердца, магия Земли, наделявшая их телами, перестала действовать.

— Огневушка, — шепнул я. — Зован…

За них ещё немного болело сердце. Узнать бы, как… Узнать бы! Она ведь была человеком. И дети, порождённые этими Огненными мужами и девами, тоже были настоящими. Как они-то?..

Драконы улетали. Я видел их крылатые силуэты уже далеко на горизонте. Война действительно закончилась…

А люди кричали. Они тянули руки к вершине холма, к огромному экрану и проклинали имя моё навеки.

— Папа? — послышался голос Маленькой Талли.

Я повернулся к ней и улыбнулся. «Всё хорошо», — хотел сказать, но не сумел.

— Больше ты не сможешь бежать, — сказал Дракон, обращаясь к ней. — Теперь, когда ни у кого из твоих близких нет никаких сил, я буду прост. Ты пойдёшь со мной и будешь у меня учиться. Иначе я испепелю их всех.

Талли побледнела. Привстала. Коленки её дрожали.

— У меня есть силы! — крикнула она. — Я буду с тобой сражаться!

— Талли, не смей! — рявкнул я на неё. — Никто не будет с ним сражаться. Он победил!

Я повернул голову и увидел Моинграна. Он стоял, вообще ничего не понимая, и держал в руке меч. Я посмотрел на экран. Ракурс был тот, что надо. И я сделал шаг.

Моингран поднял меч.

— Морт, — сказал он, — что происходит? Я… я больше не маг?

— Магов больше нет, — сказал я, сокращая расстояние между нами. — Я уничтожил магию. Я — злодей.

— Худший из всех! — гремел Дракон. — Если ты спустишься с холма, тебя уничтожат. Тебя порвут на куски! Но я проявлю великодушие. Я вновь верну тебя туда, откуда ты пришёл. В твой жалкий мир, который скоро переварит сам себя.

— Да, Мелаирим! — крикнул я и сам удивился, как чисто и звонко звучит мой голос. — Я помню твоё великодушие. Когда ты понял, что не можешь меня убить — и вышвырнул. Выкинул в мир, где время течёт куда медленнее здешнего. Туда, где я, по здешним меркам, жил бы едва ли не вечно. Где мне не грозило быть убитым, где у меня нет настоящих врагов. Но сейчас я совершил слишком тяжкое преступление. И изгнанием я не отделаюсь.

Я встал так, чтобы на экране было видно лишь спину Моинграна и кусочек моего лица над его плечом.

Разум не живёт без Сердца! Уничтожишь Сердце — убьёшь меня.

Искорка заманивала меня в ловушку. Но всё же она говорила правду. Не её вина, что я сумел расслышать эту правду, понять её.

Я тебя породил. Я тебя и убью…

— Протяни меч, — шепнул я.

— Что? — нахмурился Моингран.

— Просто быстро протяни мне меч лезвием вперёд. И приготовься стать новым героем. Главное — не больше одного гарема за раз! Понял?

— Морт!

— Мортегар!

— Нет!

Они добрались до вершины. Без магических сил, сами вскарабкались по скользкой земле, а я даже не посмотрел на них, чтобы не потерять мгновения.

— Давай! — крикнул я.

Моингран бестолково сунул мне меч. Со стороны, для обозлённых людей, это вполне могло сойти за удар. Но удар нанёс я.

Я поднял кинжал и быстро, не давая себе времени на раздумья, ударил себя в грудь.

Хотелось напоследок что-нибудь увидеть, или хоть услышать. Но с ударом всё будто отрезало. Такой глупый и некрасивый финал. Только тьма, в которой в последний раз стукнуло и остановилось моё сердце. Только страшная боль, которая мгновенно вспыхнула и мгновенно оборвалась.

Эпилог

Моингран отдёрнул руку с мечом, вскрикнул. Мортегар упал лицом в землю и больше уже не шевелился.

— Это не я! — бормотал Моингран, пятясь. — Не я…

Говоря, он смотрел на лезвие своего меча, не запятнанное кровью. Будто снова и снова искал подтверждения, что это сделал не он.

По ушам резанул визг, пронзивший, казалось, все слои мироздания. Моингран выронил меч, вскинул руки, заткнул уши и поднял голову, пытаясь отыскать источник визга. И увидел, как на «экране» появилось изображение женщины. Скорее девушки… Она была бы прекрасной, если бы не искажённое смертной судорогой лицо.

Но вот лицо растаяло, а вместе с ним исчез и огонь. С приглушённым стоном на землю упал тот, кого называли Мелаиримом. Он лежал на боку, часто дыша, и смотрел в никуда широко раскрытыми глазами.

— Морт! — Это крикнула Натсэ.

Она первой подбежала к Мортегару, перевернула его и схватилась за голову. Потом подбежала Авелла.

— Он жив? Он жив? — лепетала она.

— Он мёртв, — ответила ей Натсэ.

После этого они замолчали. Почему-то не было ни криков, ни слёз.

Поодаль топтались, не зная, что делать, Акади, Алмосая, Асзар и Вукт. Боргента обнимала Маленькую Талли. Они стояли рядом и с ужасом смотрели на труп главы несуществующего более клана. На холм спустилась, наконец, и Ниитлис, с головы замершего ледяного голема. Она сделала было шаг к дочери, но замерла, остановилась, не решаясь приблизиться в этот миг.