Мятежный дальнобойщик

— С путевкой не проблема. Сегодня же я вам устрою направление и путевочку в один тихий и просто шикарный санаторий. Главное правило в нем — анонимность. Но вы не думайте, что там лечатся душевнобольные родственники олигархов. Просто таковы правила, это ведь врачебная тайна, а люди любят деликатность в обращении с собой. Так что направление, путевку и мой туда звоночек вам обеспечены. Что еще вас беспокоит?

Гуров рассказал о своих сомнениях. Лозовский снова молча слушал, только изредка кивая головой, и, когда сыщик закончил, сразу начал отвечать, как будто давно уже заготовил все аргументы.

— Я бы не стал, Лев Иванович, возводить случайные факты в разряд закономерности, хотя согласен с вами в отношении причинно-следственных связей. Коль скоро мы имеем отклонение в поведении человека, то причина лежит либо внутри его, либо снаружи. Либо она в прошлом этого человека и все его поступки так или иначе обусловлены некой психологической травмой, либо им движет какая-то цель, но методы ее достижения обусловлены его личностными особенностями, а это уже моя епархия.

— Вот и я ломаю голову, хотя все время чувствую, что ответ где-то рядом.

— Насчет молодежных течений, Лев Иванович, я бы не стал так все драматизировать. Уверен, что у вас в МВД есть своя определенная статистика, но и у нас, медиков, есть своя. Я бы сказал, что тенденция, которая должна беспокоить государство, лежит в плоскости не агрессивной, а скорее депрессивной. Вы заметили, как увеличилось количество подростковых суицидов? То-то же. Нет, Лев Иванович, ваш случай с убийством на квесте — это какая-то самоцель, а не патология.

— Значит, серьезный расчет, а не извращенная фантазия? — задумчиво переспросил сыщик. — Ну, допустим. А два необычных преступления подряд, с интервалом в двое суток, — это нормально. Я имею в виду с точки зрения статистики.

— Какой? — тут же вопросом на вопрос ответил Лозовский. — Медстатистики или полицейской статистики? Или математической?

— Ну, с точки зрения математической, все просто, — улыбнулся Гуров. — Если перефразировать один из ее основных законов на простой язык обывателя, то можно сказать, в мире нет ничего невозможного, а есть только наименее вероятное. Спасибо вам, Борис Моисеевич!

Гуров встал и протянул профессору руку. Лозовский тоже поднялся как складной метр, сунул в руку сыщика свою сухую большую ладонь и внимательно посмотрел на него:

— Ну, я ничем особенным вам, Лев Иванович, и не помог. Чисто организационно с путевкой, и не более. Вы же все равно за нее платить будете…

— Я имел в виду не это. Вы помогли мне уложить в голове в стопочки все мои мысли и аргументы.

В пять утра Крячко по просьбе Гурова увез Марию на своей машине в подмосковный санаторий. Льву не пришлось долго уговаривать жену. Она просто посмотрела ему в глаза, когда он начал убеждать ее уехать на время, заодно получить очень приятные и полезные процедуры общеукрепляющего свойства и, главное, сменить обстановку, и поняла, что он беспокоится за нее, что у него нет времени заниматься ее капризами, страхами и фобиями здесь в Москве, что накатывает что-то серьезное, и это его беспокоит.

Лев приехал в МУР в половине десятого утра, когда утренняя планерка уже закончилась. Капитан Морозов задумчиво размешивал в бокале растворимый кофе.

— Здравия желаю, товарищ полковник, — сразу напрягся он, увидев Гурова, и поставил бокал на стол.

Лев махнул рукой и прошелся по кабинету. Столько лет прошло, а все равно ощущения сохранились. Вот в таком же кабинете и они с Крячко сидели, когда работали в этих стенах. Да, хлебнули они немало. И не потому, что в Москве самая напряженная криминогенная обстановка, а потому, что им пришлось захватить девяностые годы в этих стенах. Самые тяжелые времена для полиции после распада Советского Союза.

— Ты садись, садись, Костя, — пей кофе, раз намешал. Пей и рассказывай мне, что вы там еще интересного нашли после нашего отъезда. Борода, кстати, сделана профессионально? — проговорил он, садясь на свободный стул.

— Так точно, товарищ полковник, — начал было Морозов, но Гуров его сразу осадил:

— Костя, мы с тобой не на приеме у министра. Обращайся ко мне по имени-отчеству. Мы с тобой коллеги, просто я старше тебя, опытнее, а в остальном никаких отличий нет. Мы — опера. Так что там с бородой?

— Борода фабричного производства, как и парик, который мы там нашли. Производители разные. Я приглашал одного спеца, и он меня просветил по производителям такого вида продукции. Потом запросы отправил, но фактически они мало что дадут. Это же не номерное изделие, поэтому куда отправляли, в какие города…

— А куда их вообще отправляют с фабрики?

— Естественно, учреждения культуры и индустрия развлечений. В Москве потребителей такого рода продукции, я думаю, несколько сотен. Чтобы связаться со всеми и узнать, где убийца взял бороду и парик, нужно много времени. Постепенно я выполню эту работу, но сейчас…

— Да, сейчас есть работа и поважнее, — согласился Гуров. — Хотя с париком и бородой разобраться все же придется. Ты был в институте, в котором учился Левкин?