Мятежный Карабах. Из дневника офицера МВД СССР.

А насчет турецкой «светскости» и преданности западным ценностям… Как только тень Большого Турана напутает вслед за Европой еще и США (а мы видели, как быстро и дружно там умеют пугаться) — в Турции произойдет то, что произошло не столь уж давно в Иране. Тоже ведь очень проамериканская и почти светская была страна.

У Турции тоже все для этого заготовлено — религиозные фанатики декоративно «не у власти», но сочувствующих им при этом в стране большинство. Дадут армии приказ — не мешать волеизъявлению народа, и всё! «Демократия» восторжествует! Пока это не требуется, пока это не выгодно — очень уж щедро выделяют Турции из натовских закромов субсидии и оружие, оказывая во всех начинаниях мощную политическую поддержку. Что-что, а доить соседей и союзников Турция всегда умела превосходно. Вспомним, какие щедрые дары отвалили ей большевики, вообразившие по исторической своей безграмотности, что обретают в ней верного союзника в революционном преображении угнетенных народов Востока. Вот хохоту-то было по всему Востоку! Нет у Турции ни вечных друзей, ни вечных врагов. Есть только вечные интересы и мечта создать Великую пантюркистскую империю с государственным флагом, где золотом были бы вышиты волчья пасть и лисий хвост. И не важно, как эта империя будет называться — Исламским ли халифатом, Большим ли Тураном, Великим ли Туркестаном или как-нибудь иначе…

Хотите верьте, хотите нет, но эти абзацы я написал ровно за день до того, как из Турции пришло сообщение о полной победе на парламентских выборах партии радикальных исламистов. Впрочем, этого факта пока пугаться не обязательно. И сегодня еще не пришло для Турции время разрубать «дружбу на вечные времена» с США и НАТО, заявляя претензии на особые, отдельные от них геостратегические замыслы. Экономика еще подводит, в финансовой подпитке нужда еще слишком велика. Еще не время кусать грудь кормилицы. Да и ужас от исламистского террора еще не дошел у «прогнившего Запада» до пяток. Но дело к тому идет, можно и подождать.

И если пантюркистам не удалось на первой волне хаотичного развала СССР вычленить из него необъятные просторы Великого Турана, то беру на себя смелость утверждать: только потому, что, подобно грекам в Фермопильском ущелье или русским под Сталинградом, на их пути насмерть встали воины Карабаха. Встали и выстояли — при дикой диспропорции сил, при невосполнимых потерях и предельном перенапряжении сил. Захлебнулась первая (прямая еще, неприкрытая еще!) атака новых претендентов на завоевание мира. Заблокирован прорыв на немереные просторы слабо заселенной и почти беззащитной, как казалось пантюркистам, России. Сбили исламистам дыхание в самом первом раунде Третьей мировой войны. Пришлось выбрасывать на ринг полотенце, чтобы, отдышавшись и сделав примочки на разбитый нос, устремиться к заветной цели другими — более окольными! — маршрутами. Но эти события уже выходят за пределы заметок Виктора Криво-пускова, к разговору о которых мы имеем удовольствие вернуться.

Момент истины

Особая ценность «Дневника» Виктора Кривопускова в том и состоит, что он не сочинялся задним числом с корректировкой фактов и оценок в соответствии с последующим ходом истории, а фиксировал происходящее и отношение к нему непосредственно в момент, когда события происходили. И эта документальность особую цену имеет именно по отношению к первому (подпольному) этапу борьбы карабахского народа за свою независимость. Подпольщики не любят доверять свои тайны ни лишним свидетелям, ни бумаге, сильно затрудняя тем задачи будущим историкам. Спустя десятилетия, когда интерес к судьбоносным событиям вспыхивает с особой силой, число непосредственных их участников обычно печально сокращается, зато число тех, кому хочется «распушить усы» на фоне героических реликвий прошлого, возрастает катастрофически.

Так обычно и оказывается, что бревно Ленину помогали нести на субботнике чуть ли не сотни энтузиастов бесплатного труда. Музейные же работники, как всегда, терпеливо выжидают, когда же, наконец, поумирают реальные участники событий, чтобы после этого начать преодолевать гигантские трудности в отыскании свидетельств героического прошлого, множа слухи, мифы и лжесвидетельства.

Дневниковые записи русского офицера, конечно, не в состоянии дать исчерпывающей картины самого драматического периода в истории Карабаха. Руководители подполья, естественно, не обременяли его излишней информацией обо всех членах, структуре и связях своих организаций. Даже сегодня Жанна Галстян, как вы видели, убеждена, что время рассказывать всю правду о тех событиях еще не настало. Ну а когда такие времена настают, то обычно или рассказывать эту самую «всю правду» уже некому, или подтвердить, что «вся правда» — это именно правда, уже нечем. Так мифы становятся историей, а правда — сомнительными байками уходящей натуры.