Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

Место казни было наполнено народом, войсками и палачами с их орудием казни. Гетмана Остряницу, генеральных обозных Сурмило и полковников Недригайло, Боюна и Риндича колесовали, им переломали руки и ноги, тянули из них жилы до тех пор, пока они не умерли. Полковники Гайдаровский, Бутрим, Залий и обозные Кизим и Сучевский были пронизаны железными прутьями насквозь и подняты живыми на колья. Полковые есаулы Постилич, Гарун, Сутига, Подобай, Харкевич, Чудак и Чурай, сотники Чуприна, Околович, Сокальский, Мирович и Ворожбит были прибиты гвоздями к доскам, облитых смолою и сожжены на медленном огне. Хорунжие Могилянский, Загреба, Скребило, Ахтырка, Потурай, Бурлий и Загнибеда растерзаны железными крючьями, похожими на медвежью лапу. Старшины Ментяй, Дунаевский, Скубрий, Глянский, Завезун, Косир, Гуртовый, Тумар и Тугай были четвертованы на части. Жены и дети, видя творимую казнь, наполнили воздух криками и рыданиями, но скоро умолкли. Женщинам, за неимоверным зверством, обрезали груди, а самих порубили саблями, их сосками били мужей по лицу, которые были еще живыми. Детей же, которые остались без матерей и ползали вокруг их трупов, спалили всех на глазах их отцов на железных прутьях, под которые подбрасывали жар и раздували шапками и вениками.

Части тел, отрубленные у казненной малороссийской старшины, – головы, руки, ноги, были развезены по всей Малороссии и развешаны на кольях по городам. При этом разъезжали войска польские, которые заполонили всю Малороссию и творили над народом русским что хотели и могли только придумать – всякого рода бесчинства, насилия, грабежи и тиранства, которые не поддавались никаким человеческим понятиям и описаниям. Они несколько раз повторили варшавскую казнь по своей жестокости над несчастными русскими, несколько раз варили в казанах и сжигали на огне детей на глазах родителей, доставляя им самые лютые муки. Наконец, ограбили все русские церкви и отдали их в аренду евреям, а утварь церковную: потиры, дискосы, ризы, стихари и все другие вещи распродали и пропили тем же евреям, которые из церковного серебра сделали себе посуду и украшения, а ризы и стихари пошли на юбки еврейкам. И те перед христианами хвастались, выставляя нагрудники и юбки, на которых видны были отпечатки крестов, ими сорванных. Таким образом Малороссия была доведена поляками до полного разорения и хаоса, что угрожало окончательным уничтожением. Никто из жителей не знал и не был уверен, кому принадлежит усадьба, его родина и сама их жизнь, и долго ли она продлится. Каждый с потерей своей собственности искал опеки то у римских попов униатских, то у евреев, их единомышленников, а своих недругов, и не мог понять, к кому склониться.

Войска малороссийские, разогнанные из своих очагов и квартир, были в крайнем расстройстве и бессилии. Тем не менее они еще раз собрались над речкой Мерлею, и там вместе с запорожцами в 1639 году избрали гетманом полкового есаула Карпа Полторакожуха, который всячески пытался увеличить свое войско и освободить Малороссию, но так и не успел. Поляки перекрыли все пути, чтобы с ним не соединились войска заднепровские и задеснянские, которых подчинили себе коронные гетманы Польши и Литвы. В Малороссию поляки направили для управления своих воевод, каштелян, комиссаров и старост из известных польских родов, которые для народа были хищными волками, а не пастырями, и народ испил от них горькую чашу лютости и мщения. Поляки не один раз пытались убить Полторакожуха, но он, придерживаясь приграничья с крымскими степями, всегда их попытки отбивал и многих урядников польских войск, которых он переловил в наездах, подарил татарам в Крым, за что зимой татары снабжали его продовольствием. По приглашению крымского хана ходил Полторакожуха со своим и татарским войском отбивать многочисленные калмыцкие орды, которые вышли из китайских границ и нападали на татарские земли. Победив во многих битвах калмыков, выгнал их за Волгу, оказав значительную услугу хану и его татарам. Пожил Полторакожуха таким промыслом три года и умер в военном таборе в степи, а похоронен в брошенном городе Каменном Затоне, гробом для него стала пустая бочка из-под водки.