Мичман Империи. Часть вторая

Погас свет. Исчезли и, проморгавшись, снова зажглись датчики на приборных панелях. Отключилась система компенсации притяжения, и невесомость оторвала моё тело от пола. А потом я словно оказался один перед бездной. Она, окутывала меня со всех сторон словно гигантское одеяло. Только холодное.

Волосы на теле встали дыбом. Побежали мурашки по коже, а сердце прекратило свой стук. Всё замерло. А затем бездна открыла глаза.

Всем своим существом я ощутил ее взгляд. Он пронзал насквозь, не только тело и душу. Он, словно, смотрел сквозь время, видел моё прошлое.

Вокруг меня возникали картины былого. Моё детство, как мы с бабушкой играем в археологов, падение со скалы, больничная койка, знакомство с Лирой…

Вся моя жизнь предстала, как на ладони. Прошлое крутилось покадровой лентой вокруг меня. И от этой ленты тянулись линии, они перекручивались в толстый канат, который входил в моё тело.

Оглянулся. С другой стороны из меня выходил такой же канат, а потом он расходился на пять поменьше. И на конце каждого из них была своя покадровая лента, а от них расходились новые канаты. Ещё и ещё. Ещё и ещё…

Много, очень много лент. И на них не было ничего, только смутные образы и очертания. Хотя, где-то угадывались взрывы и смутно знакомые фигуры.

Я смотрел на всё это как бы со стороны. Словно парящий, невесомый призрак. Тела не чувствовал. Не было никаких физических ощущений. Зато внутри меня разрастался страх. Да что страх, мою душу пронзал самый настоящий ужас.

Я пытался сопротивляться, пытался воззвать к своей силе, но всё было тщетно. Ужас не уходил, не было ему конца. Он только усиливался…

Вдруг я ощутил вопрос. Не услышал, а именно ощутил. А потом бездна заговорила со мной. Минуя уши, она транслировала свою волю прямо мне в голову.

Бездна показала фрегат, далеко-далеко, но он приблизился так, что стало видно мельчайшие детали обшивки. Стало возможным даже прочитать название на корме, прямо над дюзами, из которых вырывалась реактивная плазма.

«Сладкие грёзы» гласило название.

Бездна передала желание, жажду раздавить этот фрегат, но ей не хватало мощи. Она просила разрешения забрать мою силу. Хотя бы часть. Сколько не жалко.

Захотелось отдать всё, без остатка, лишь бы всё закончилось. Но слова контр-адмирала полились шепотом в ушах, а потом загремели громом. «Откажись!».

Нет, я представил, что качаю головой. Нет! Закричал мысленно. Нет! Завопила моя душа и всё закончилось.

Пропала бездна, пропали ленты с кадрами, а я ощутил ногами палубу мостика. Снова застучало сердце, пиликнули системы костюма, включился автоподогрев, а я стоял и смотрел в обзорный экран. Только он работал, но там царила темнота.

Зажегся свет. Включились приборы. Вся команда корабля щеголяла бледными лицами — ни единой кровинки.

Зато глаза!

Глаза у них просто сияли восторгом.

В обзорном экране появился свет. Крупным планом пошёл обзор гвардейцев.

Они валялись вповалку, кто как. Форма висела на них, как на вешалках — фигуры толстяков исчезли. От крупных мужчин остались только иссушенные тела. Кожа, да кости, словно скелеты на уроке биологии. Но они живы, вон шевелятся и дышат.

Взгляд скользнул к великому князю. Он сидел в кресле, похожий на короля мумий. Хотя, подключенные трубки с бегущей по ним разноцветной жидкостью делали его похожим на старейшину вампиров.

— Попадание, ваше высокоблагородие, — прозвучал в тишине голос капитана-командора, — движения нет, можно идти на абордаж.

— Готовьте катер и подходите ближе, возьмём на буксир, — приказал контр-адмирал, а мой взгляд скользнул на второй монитор.

Фрегат Сладкобаева представлял собой смятую в кулаке жестяную банку. Его словно сдавили и перекрутили. Безжизненный кусок металла странной формы. Только отлетают в стороны облака кристалликов воды.

Это… что⁈ Он индексом корабль уничтожил⁈ Думать о чём-то ином я уже не мог…

Могута или Меньшов монстры⁈

Огненные шары, летающие дома и приземление антигравов с неба — это страшно⁈

А это, тогда, каким чувством описать⁈ Как назвать такого человека⁈

Ноги подогнулись, и я упал на палубу. Разом заболело всё тело. Пальцы обдало огнём, лицо закололо. Подкатила тошнота. Медсистема доспеха сошла с ума — полетели сообщения аналитики. В глазах затуманилось, успел заметить только, как Гусаров метнулся ко мне.

Наверное, это он подхватил меня под руки и, пользуясь полученным ранее доступом, стал управлять медициной ЛПДМ.

— Михаил Владимирович говорил, что Вы, Ростислав Драгомирович, возглавите абордаж, но, если не можете, то Подполковник Добреев, Вас заменит, — донёсся до меня сквозь шум в ушах голос контр-адмирала.

Покачал головой, от чего в ней что-то взорвалось, и с трудом разомкнул челюсти:

— Нет, я возглавлю, — своих слов не услышал, но точно знаю, что они были. — надо завершить расследование. Гусаров, коли медицину…

— Нет, командир, — еле слышно донёсся голос Миши. — Потом совсем плохо будет.

— Коли, это приказ!

Хорошо, что есть приказ. Его надо выполнять. Не знаю, сколько времени прошло, но лучше стало довольно ощутимо. Ещё немного и боль ушла совсем, вернулись нормальные ощущения и чувства.