Мичуринский проспект (СИ)

Когда на первой репетиции мой дачный собутыльник впервые сел за установку, не понимал, зачем нужна бас-бочка и отказывался по ней бить. А может не понимал, как это делать. Но, это мелочи. Главное нам понравилось и получалось громко. Дальше этого уровня мы так и не ушли, разве что к нам пришел новый ударник, который выстукивал ногой бас-партии, в основном мимо, но все же.

Помимо такого нужного и, как выяснилось, редкого навыка, новичок на фоне остальных участников коллектива он выделялся тем, что был мажором, и у него была своя ударная установка дома. В нашей стране купить установку ребенку могут очень немногие. Его отец в молодости тоже играл, был лабухом, играл на ударных. А потом он зачем-то устроил себе карьеру и стал заместителем генерального директора какой-то крупной организации, какой именно организации я не в курсе, просто потому, что не вдавался в подробности.

Сына заместитель главного директора назвал Георгием, а тот, в свою очередь, представлялся Герой. К тому моменту я знал трех Георгиев и все они упорно предпочитали разные сокращения своего имени, другие интерпретации своего имени принимая за оскорбление. Второй, например, представлялся Гошей, а третий Жорой.

С Герой я знакомился два раза, и, как это обычно бывает в таких редких случаях, знакомство получилось продуктивным. В первый раз мы встретились с ним в детском лагере. Мы поехали туда на весенние каникулы и попали в разные отряды, и, как и все подростки тринадцати-четырнадцати лет, мы думали только об одном -- о девочках.

В тринадцать, благодаря порнографии, ты изучаешь теорию секса в совершенстве, но без практики такие теории не стоят ничего, ведь ты даже не знаешь с чего начинать. И мы, так само собой вышло, начали с ненависти между отрядами, вполне возможно такое поведение представляло из себя ничто иное, как бессознательную попытку привлечения внимания прекрасного пола. А может -- просто буйство гормонов. С другой стороны -- какая разница? Просто в тот раз с Герой мы не подружились, так как являлись представителями враждебно настроенных социальных групп. Я даже не запомнил его имени тогда.

Вторая наша встреча произошла не менее случайно и намного более неожиданно: в том же году, только летом, опять на отдыхе. Это не было совпадением. Просто его мама и мой отец работали в одной и той же организации, и эта организация по старой советской традиции выделяла путевки сотрудникам. Только в этот раз мы приехали с родителями, во враждебные лагеря попасть у нас не получилось, а потому мы подружились. Ясное дело, я рассказал ему о своей группе, он -- о барабанах, и по приезду в Москву, мы начали репетировать.

Поступление в Академию разрушило мои планы на будущее связанные с группой. Для такого увлечения нужно много свободного времени, которого не осталось вовсе. Первое время я отказывался опускать руки, несмотря на очевидные препятствия. Когда я учился на первом курсе мы сделали свою репетиционную точку, в школе, над актовым залом, в какой-то заброшенной рубке, почти как в песне. Доступ к нашей базе мы могли получить только два раза в неделю, вечером, по будням, по согласованию с администрацией. Естественно один из дней выпадал как раз на ПХД. Сколько я не упрашивал Чачу, он меня не отпускал. Поэтому в один прекрасный день, я просто решил уехать сразу после пар, никому ничего не сказав.

Не успели мы подключиться к комбикам и настроиться, как мне пришло смс от Чачи, мол, где я, блядь. Я взял такси и вернулся в шарагу.

Уборка была в самом разгаре, народ собирал мусор, листья, скидывал все в пластиковые пакеты и бросал в большой мусорный контейнер. Замполит чутко направлял процесс и давал ценные указания. Он, почему-то, требовал от нас, чтобы мы использовали копеечный пластиковый пакет по несколько раз, пока тот не придет в непригодность. Благо, что эти пакеты рвались быстро, и наполнить их удавалось не более трех раз.

Сбор мусора, а точнее фигурное держание пакета на весу вводило в медитативное состояние. Ко мне пришло, наконец, понимание, что моим мечтам пришел конец. Теперь моя жизнь будет связана вот с этим. Конечно, я буду расти карьерно, и этот проклятый пакет всю жизнь держать мне не придется, но мечтам моим не суждено уже сбыться.

7.

Ярик вообще ничем не занимался. Хотя вру -- он выбирал мерседес. Одному сидеть дома скучно, от того он постоянно звонил всем знакомым. Почти все его знакомые тоже ничем особенным не занимались и имели кучу свободного времени. Иногда они к нему заезжали и бездельничали вместе.

Ярик постоянно сидел на кухне и курил. Полторы пачки сигарет в день плюс грамма полтора гашиша или гидропоники, как повезет. На кухне хорошо этим заниматься, она к этому располагает.

На тумбочке стоял телевизор с подключенной к нему приставкой с двумя геймпадами единственной игрой -- хоккеем. И этого хватало, ведь после пары матчей Ярик выбирал вместе с гостем мерседес.