Мидгард

— Неправда! — вспыхнул Тор. — Лиф действительно ребенок, но он достаточно силен, чтобы победить волка Фенрира.

Локи побледнел от гнева.

— Твоим волшебным молотом, не правда ли? — яростно воскликнул он. — Но зачем ему молот? Попробуй дать ему щит и меч и сам увидишь, как он рухнет под их тяжестью!

— Тир и я займемся его обучением, — возразил Тор. — В его жилах течет кровь героя, я это чувствую. А если ему нехватит опыта, мы поможем.

— Дурак, — тихо выругался Локи.

Тор чуть не взорвался от возмущения, но Один повелительно взмахнул рукой, и противники тут же замолчали.

— Хватит, — строго сказал Один. — Я созвал вас не затем, чтобы спорить. Ты прав, Тор, дела приняли для нас благоприятный оборот. Но случилась неприятность, если не сказать хуже.

Тор поднял глаза на отца.

— Что же случилось? — недоверчиво спросил он.

Один заколебался. Лиф чувствовал, что ему трудно говорить.

— Пропала Идуна, — наконец сказал он.

По рядам собравшихся азов пробежал удивленный шепот.

— Когда? — спросил Бальдур. — Что случилось, Один, давно она пропала? Почему ты нам раньше ничего не говорил?

Один печально посмотрел на сына.

— Я хотел быть уверенным, — ответил он. — Она пропала, когда ты отправился на поиски Лифтразила и вместо него встретил Лифа. Ее дворец опустел. Никто не видел, как она уходила, даже ее супруг Браги. Я выслал на поиски Хугина и Мунина, моих верных воронов…

— Они ее нашли? — спросил Геймдал.

Один покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Они везде побывали, заглянули в каждый уголок Мидгарда, перелетели Мировой Океан. Им удалось проникнуть даже в Лихтальбенхайм и в мрачное царство Суртура, но все поиски оказались напрасными. Они не нашли Идуны[7]. Она исчезла.

В зале наступила тягостная тишина, затем азы наперебой заговорили друг с другом. Лиф повернулся к Бальдуру.

— Что означает исчезновение Идуны? — спросил он.

Бальдур покачал головой. Он рассеянно смотрел в пустоту.

— Это последний признак, — сказал он, — Решение принято, Лиф.

— Какое решение? — недоуменно спросил Лиф.

На его вопрос ответил Тор.

— Решение о войне, — сказал он. Его голос звучал неумолимо и жестко. — Теперь не в нашей власти ей помешать. Нам придется сражаться. Последняя Битва стала неизбежной.

Военный совет азов превратился в хаос голосов, Лиф ничего не понимал. Бальдур не объяснил ему, почему исчезновение богини Идуны неизбежно повлечет за собой войну, но ситуация выглядела очень серьезной. Когда через несколько минут Тор потребовал тишины, никто из азов его не услышал. Тир, Геймдал и Уллер кричали и возбужденно спорили друг с другом, размахивая руками. Некоторые вскочили со своих мест. Другие азы перешептывались с соседями или сидели, нахмурившись и погрузившись в невеселые думы. Тишина наступила только когда Один поднял руку и тихим, но повелительным голосом приказал всем замолчать. Только он не проявлял ни гнева, ни страха.

— Теперь вы знаете, почему я созвал вас на совет и потребовал явиться ко мне как можно скорее.

Тор вскочил с места. Его лицо пылало от волнения.

— Что мы здесь сидим? — закричал он. — Дерзкое похищение нашей сестры требует от нас решительных действий! Давайте созовем всех друзей и возьмемся за оружие! Суртур заплатит за то, что сделал!

Большинство азов громогласно выразили свое согласие с Тором. Даже Тир, который, в отличие от многих, сохранял спокойствие, порывисто кивнул и положил руку на рукоятку своего меча. Но, к облегчению Лифа, Один строго посмотрел на старшего сына и покачал головой.

— Я хорошо тебя понимаю, Тор, — сказал он. — Но было бы ошибкой прислушаться к голосу гнева и объявить войну Суртуру. Еще не наступил страшный день Последней Битвы. Нельзя хвататься руками за колесо судьбы. Последствия этого могут быть ужасными.

— Один прав, Тор, — согласился с ним Геймдал. — Согласно пророчествам, Последняя Битва состоится в Вигриде, а не в мрачном царстве Суртура. Если мы сейчас встанем и попытаемся выступить против Суртура, то все погибнем.

Тор резко повернулся к Геймдалу. Его глаза горели.

— Мудро сказано, — издевательским тоном произнес он. — Лучшего подарка для Суртура не придумаешь, если мы будем здесь сидеть сложа руки! Подумай, что ты предлагаешь? Войско Суртура растет с каждым часом. Неужели мы должны ждать, пока он станет сильнее нас?

— Об этом никто не говорит, — резко перебил Один — Но сразу хватать в руки оружие и кричать о войне было бы ошибкой Тор. — Неужели возможно что-то другое? — закричал Тор. — Суртуру можно ничего не делать; а только ждать, пока мы станем слабыми и беспомощными, как дети!

Лиф обратился к Бальдуру:

— Я не понимаю, почему вы станете слабыми, если Один не сразу начнет битву? Может быть, есть какой- то другой способ освободить Идуну из плена Суртура…

Внезапно наступила тишина, и Лиф с ужасом осознал, что последние слова он произнес вслух и их услышали все присутствующие в зале. Азы, как по команде, повернулись в его сторону. Бальдур не ответил на вопрос мальчика и, словно ища поддержки, посмотрел на Одина.

— Скажи ему, Бальдур, — произнес Один.

Локи вскочил с места.