Читаем Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство полностью

Для наглядности тезиса об эволюции психологии семьи (а значит, и её содержания в представлении людей) вернёмся к разговору об отношении к детям в «семье» прошлого. Выше было сказано, что дети в прежние эпохи расценивались как нечто, близкое к слугам (Найдёнова, с. 301; Зидер, с. 53), а в предыдущей главе было показано, что миф "святости материнства" вовсе зародился меньше ста лет назад, тогда как до этого отношение к деторождению было куда проще. Давайте копнём детскую тему чуть основательнее и увидим, как менялись восприятие феномена детства и отношение к детям в веках.

1. Детско-родительские отношения прошлого

В древности отношение между мужем и женой и отношение к детям сильно отличалось от того, как привычно нам сейчас. Об этом свидетельствует и археология. Тысячелетия назад, что на территории Европы, что на Ближнем Востоке жертвами вооружённых конфликтов становились не только взрослые, но и дети. Уничтожались целые поселения, включая и совсем малых детей – обнаружены многочисленные фрагменты детских черепов со следами от орудий. В работе антрополога М. Б. Медниковой имеется отдельная глава под говорящим названием "Опасность насильственной смерти. Дети не исключение" (2017, с. 59), где описывается множество подобных захоронений: в результате набегов уничтожались дети даже 3–5 лет. "Краниальные травмы в биоархеологических исследованиях служат мерилом агрессивности древнего сообщества", пишет Медникова. "С этой точки зрения, встречаемость травм на черепах совсем маленьких детей отражает степень агрессивности социума в отношении самых беззащитных членов" (с. 61). "Женщины и дети доминируют среди жертв насилия, у которых встречены травмы черепа" (с. 63). То есть детей уничтожали наравне со взрослыми. Никаких международных конвенций по защите прав детей ещё не было.

Отцы и дети

Факт массовых убийств детей в ходе вооружённых столкновений является лишь косвенным свидетельством отношения к детям. Что же касается собственно родительского отношения к детям минувших эпох?

Вышедшая в 1960 году книга Филиппа Арьеса по истории детства "Ребёнок и семейная жизнь при Старом порядке" произвела фурор в научном мире и породила массу исследований по этой теме, которые не прекращаются и по сей день. На примере разных исторических источников Арьес попытался показать, что к детям в прошлые эпохи относились совершенно иначе, чем принято сейчас, без какого бы то ни было трепета, во многом эмоционально отстранённо, а порой откровенно равнодушно. Детство не было выделено в какую-то особую категорию ценностей, и к детям относились, как к маленьким взрослым. Книга Арьеса породила много споров, но после полувековых дискуссий в целом современные учёные скорее склонны соглашаться с предложенными в ней выводами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Эта книга — взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние десятилетия. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Тем более, что исторический пример такого очищающего урагана у нас уже есть: работа выходит в год столетия Великой Октябрьской социалистической революции, которая изменила мир начала XX века до неузнаваемости и разделила его на два лагеря, вступивших в непримиримую борьбу. Гражданская война и интервенция западных стран, непрерывные конфликты по границам, нападение гитлеровской Германии, Холодная война сопровождали всю историю СССР…После контрреволюции 1991–1993 гг. Россия, казалось бы, «вернулась в число цивилизованных стран». Но впечатление это было обманчиво: стоило нам заявить о своем суверенитете, как Запад обратился к привычным методам давления на Русский мир, которые уже опробовал в XX веке: экономическая блокада, политическая изоляция, шельмование в СМИ, конфликты по границам нашей страны. Мир вновь оказался на грани большой войны.Сталину перед Второй мировой войной удалось переиграть западных «партнеров», пробить международную изоляцию, в которую нас активно загоняли англосаксы в 1938–1939 гг. Удастся ли это нам? Сможем ли мы найти выход из нашего кризиса в «прекрасный новый мир»? Этот мир явно не будет похож ни на мир, изображенный И.А. Ефремовым в «Туманности Андромеды», ни на мир «Полдня XXII века» ранних Стругацких. Кроме того, за него придется побороться, воспитывая в себе вкус борьбы и оседлав холодный восточный ветер.

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Признаки жизни
Признаки жизни

В ранние годы, когда Зона не была изучена, единственным оплотом защищенности и уверенности в завтрашнем дне был клан «Набат». Место, в котором брат стоял за брата. Еще ни разу здесь не было случаев удара в спину — до того момента, как бродяга по кличке Самопал предал тех, кто ему доверял, и привел мирный караван к гибели, а над кланом нависла угроза войны с неизвестной доселе группировкой.Молодой боец «Набата» по кличке Шептун получает задание: найти Самопала и вернуть живым для суда. Сталкер еще не знает, что самое страшное — это не победить своего врага, а понять его. Чтобы справиться с заданием и вернуть отступника, Шептуну придется самому испытать собственную веру на прочность.Война идеологий начинается.

Джеймс Лавгроув , Жан Копжанов , Сергей Иванович Недоруб , Сергей Недоруб

Фантастика / Учебная и научная литература / Образование и наука / Боевая фантастика
Скала
Скала

Сюжет романа «Скала» разворачивается на острове Льюис, далеко от берегов северной Шотландии. Произошло жестокое убийство, похожее на другое, случившееся незадолго до этого в Эдинбурге. Полицейский Фин Маклауд родился на острове, поэтому вести дело поручили именно ему. Оказавшись на месте, Маклауд еще не знает, что ему предстоит раскрыть не только убийство, но и леденящую душу тайну собственного прошлого.Питер Мэй, известный шотландский автор детективов и телесценарист, снимал на Льюисе сериал на гэльском языке и провел там несколько лет. Этот опыт позволил ему придать событиям, описанным в книге, особую достоверность. Картины сурового, мрачного ландшафта, безжалостной погоды, традиционной охоты на птиц погружают читателя в подлинную атмосферу шотландской глубинки.

Б. Б. Хэмел , Елена Филон , Питер Мэй , Рафаэль Камарван , Сергей Сергеевич Эрленеков

Фантастика / Детективы / Постапокалипсис / Ненаучная фантастика / Учебная и научная литература