Миф о 1648 годе: класс, геополитика и создание современных международных отношений

В период своего расцвета Каролингская империя VIII–IX вв. включала в себя всю Галлию (в том числе Септиманию и Бретань), западную и южную Германию (в том числе Саксонию, Фризию, а также отдельные части среднедунайского региона), северо-восток Пиренейского полуострова, а также ломбардийскую Италию. В институциональном отношении она покоилась на особой комбинации публичных, то есть «римских» элементов и феодальных, то есть безличных или «германских» элементов [Андерсон. 2007; Mitteis. 1975. Р. 7–23; Tabacco. 1989. Р. 109–124]. В кульминационный период после коронации в империи была создана жесткая структура публичных должностей, отправляемых графами и виконтами, которая возвышалась над зарождающимися вассально-ленными отношениями между отдельными сеньорами [Ganshof. 1971а; Mitteis. 1975. Р. 53–72; Nelson. 1995]. Назначаемые должностные лица, рекрутируемые из среды имперской аристократии или же кооптируемые из представителей завоеванной знати, получали государственные «должности», становясь графами, епископами, аббатами или королевскими вассалами. Срок их службы заканчивался по имперскому распоряжению или в результате их смерти. Графы председательствовали в судах, надзирали за королевскими владениями, собирали налоги и королевские пошлины [Nelson. 1995. Р. 410–414]. Должность разъездного королевского «посланца» (missus), бывшая в Каролингском государстве весьма почетной, дополняла судебную систему [Werner. 1980. Р. 220]. Missi были временными, но полновластными королевскими инспекторами, исходно наделявшимися обязанностью судебного, фискального и военного надзора за земельными графами, они обладали правом отменять судебные решения и наказывать за злоупотребления в публичных судах и судебные ошибки. Находясь в постоянном движении между странствующим имперским двором и собственными округами, эти безземельные missi к 800 г. сформировали главный столп имперского государственного правления, центральный инструмент управления и «государственности». Хотя франкские должностные лица существовали – как позднее вассалы – благодаря прибыли от публичного судопроизводства и ренты, получаемой с пожалованных земель (comitatus), их посты изначально были отзываемыми и ненаследуемыми, что обеспечивало относительно высокий уровень централизации власти.

Эта структура должностей зависела от сильной королевской власти, знаком которой служила монополия короля на бан – право собирать налоги, отдавать военные приказы, обнародовать декреты и выносить главные судебные решения. Королевская власть была по своему характеру династической, наследуемой и личной, то есть патримониальной. Она рассматривалась в качестве личного свойства самого короля. В то же время догрегорианское папство оставалось политически подчиненным императору, а земли Церкви были включены в королевские земли. Церковная организация подчинялась царствующей династии, она систематически использовалась для построения имперской церковной системы (Reichskirchensystem). На ее посты обычно назначались королевские фавориты или вассалы. Главный момент, составляющий разительный контраст с феодальными политическими структурами, возникшими в новом тысячелетии, состоит в том, что каролингская монархия была теократией. Институты политической сферы не были независимыми от институтов сферы религиозной. Горнее и дольнее еще не были разделены.

Строго говоря, в средневековом контексте политическая централизация является анахронизмом. Как и в большинстве «средневековых» государств, в Империи не было практически никакого центрального управления, никакой централизованной судебно-административной системы или же системы сбора налогов [Ganshof. 1971а]. Средневековые короли не управляли и не руководили с использованием хорошо выстроенной бюрократии: они царили. Практика господства была неотделима от физического тела сеньора. Средневековое правление было персонализированным. В этом отношении перипатетический характер императора и его окружения, постоянно объезжающих свои палатинаты и пользующихся правом пребывания при дворах высшей знати, сам указывает на структурную проблему, связанную с осуществлением эффективной и постоянной надличностной власти в условиях локализованного политического присвоения и отсутствия монополии на средства насилия.

Дуальные общественные отношения собственности во Франкском государстве

Необычайный уровень стабильности, внутреннего мира и общественного порядка в период царствования Карла Великого – Pax Carolina – были определены особым режимом общественных отношений собственности. Этот режим сформировал условия для успешной внешней агрессии, которая в свою очередь санкционировала внутренние институты Империи.