Читаем Миф о Христе. Том I полностью

Как бы сильно ни расходились между собой взгляды различных ученых в области критики евангелий, в одном все действительно компетентные суждения сходятся: евангелия являются отнюдь не историческими очерками в обычном смысле этого слова, а вероучительными произведениями, первым литературным отражением коллективного сознания христианских общин. Задачей этих евангелий являлось отнюдь не сообщение таких сведений о жизни и учении Иисуса, которые соответствуют действительности, а таких, которые в состоянии пробудить в читателях веру в Иисуса, как в посланного богом для спасения своего народа мессию, веру эту укрепить, утвердить и защитить от нападок. Как вероучительные произведения, евангелия ограничиваются, само собою понятно, сообщением только таких «слов» и событий, касающихся Иисуса, которые имеют какое бы то ни было значение для веры. Весь свой интерес авторы этих евангелий видели в том, чтобы факты изложить и представить так, как это соответствовало их верованиям.

2.1. Синоптический Иисус.

Из большого числа евангелий, бывших в обращении в течение второй и первой половины второго века, до нас, как известно, дошло только четыре. Остальные не были включены церковью в канон новозаветных книг, а потому и были забыты или утеряны. Лишь очень немногие из них дошли до нас в весьма незначительных обрывках. Так, например, известны нам так наз. евангелия Фомы, Варфоломея, двенадцати апостолов и другие. Что касается канонических евангелий, то два из них носят на себе имена апостолов, Матфея и Иоанна, а два — спутников и учеников апостольских — Марка и Луки. Это отнюдь не означает, что евангелия действительно написаны теми людьми, чьи имена красуются на заголовках этих евангелий. По словам одного из учителей церкви, Иоанна Златоуста, имена эти присвоены евангелиям только в конце второго века. Заголовки евангелий — по-гречески они назывались евангелиями не Марка, Матфея, Луки, Иоанна, а от Марка, Матфея, Луки, Иоанна (собств. по Марку, по Матфею и т. д.) — означают, таким образом, в лучшем случае только тех лиц или те апостольские кружки, воззрения которых эти евангелия излагают.

Среди четырех канонических евангелий наиболее поздним считается евангелие от Иоанна. Оно имеет столь ясно выраженный догматически-тенденциозный характер, что не может быть рассматриваемо, как исторический источник. Из остальных евангелий, которые в виду сходства их изложения по форме и содержанию названы «синоптическими», т. е. такими, которые в общей сложности своей дают «обозрение (синопсис) личности спасителя», которые, поэтому, должны быть рассмотрены вместе, евангелие Марка считается обычно наиболее древним. Матфей и Лука опираются На Марка, все же трое, по господствующему в науке взгляду, имеют в основе своей какой-то общий арамейский источник, вероятно, представлявший собою собрание поучительных изречений Иисуса. .Традиция приписывает евангелие от Марка племяннику Варнавы, ученику Петра, спутнику Павла во время его первого проповеднического путешествия и его помощнику во время римского пленения, — Иоанну Марку. Традиция же полагает, что евангелие это было написано вскоре после разрушения Иерусалима (70 г.), т. е., по крайней мере, лет через сорок после смерти Иисуса (!). Традиция ссылается обычно на свидетельство историка церкви Евсевия (ум. около 140 г. по Р. Х.), согласно которому Палий, епископ гиеропольский (Гиерополис — в Малой Азии), слышал, будто бы, от «старейшего Иоанна», что Марк записал то, что он слышал от Петра, и что тот, будто бы, в свою очередь слышал от «господа». Это замечание Евсевия не внушает, однако, особого доверия к себе, в виду того, что свидетельства Евсевия вообще ненадежны, особенно, если они касаются сведений, полученных из третьих рук. Когда же мы узнаем, что автор евангелия «от Марка» не имеет никакого представления о тех местах, где бывал Иисус, мы теряем всякое доверие к упомянутому свидетельству Евсевия. Ведь, Марк, как будто, родился в Иерусалиме и был странствующим миссионером, так что места странствования Иисуса должны были ему быть хорошо известными. Марк, как утверждает Вернле в своей книге «Источники жизнеописания Иисуса», очень далек по месту и времени от Иисуса. Он ничего толком не знает о деяниях и жизненном пути спасителя. Это подтверждается и Вреде, автором сочинения «Тайна мессии», быть может, наиболее остроумного и исчерпывающего исследования Маркова евангелия. Иисус для Марка является мессией, сыном божиим, и все евангелие Марка является обоснованием и защитой этого догмата. Марк хочет всех своих читателей, как язычников, так и христиан из язычников, привести к убеждению, которое выражено сотником-язычником в словах: «Истинно, человек сей был сын божий!». К достижению этой цели, этого эффекта и приноровлено все изложение у Марка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Библия. Историческое и литературное введение в Священное Писание
Библия. Историческое и литературное введение в Священное Писание

Барт Эрман, профессор религиоведения Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл, доктор богословия, автор более двадцати научных и научно-популярных книг о Библии, жизни Иисуса и истории раннего христианства, свою настоящую книгу посвятил исследованию еврейских и христианских писаний, составивших Библию, которые рассказывают о Древнем Израиле и раннем христианстве. Автор рассматривает Писание с исторической и литературной точек зрения: пытается объяснить, почему оно сложно для во(приятия, рассказывает о ранних израильских пророках и пророках времен Вавилонского плена, о поэтах и сказителях Древнего Израиля и Посланиях Павла… Таким образом подводит к пониманию, что Библия играет ключевую роль в истории европейской цивилизации.

Барт Д. Эрман

Христианство / Религия
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика