Миф о «застое»

Показательно, что сперва, ещё до заседания ПБ и до записки, эти товарищи были категорически против ввода войск – особенно Громыко и Андропов. Но вот Громыко съездил в Вашингтон, приехал, и… появилась записка Андропова. Вот это и есть оккупация. А нам говорят о какой-то «холодной войне», «противостоянии двух систем»… Опять же: где хранился золото-валютный запас СССР? На Западе, в Америке.

Поэтому американцы готовились к вводу советских войск-3 июля 1979 года президент Картер подписал указ о финансировании антикоммунистических сил в Афганистане. Деньги предназначались для подготовки и вооружения афганских исламистов на базах в Пакистане. Чтобы, когда Андропов, наконец-то, уговорит партийное руководство ввести в Афганистан войска, их там уже ждали.

В газете «Завтра» (2009, сентябрь, № 38) было опубликовано интервью с многолетним руководителем ГРУ Генштаба Петром Ивановичем Ивашутиным. Он, в частности, сказал: «Никаких рекомендаций по Афганистану мы не давали, а только очень скромно информировали. Приезжал к нам Тараки – писатель, очень мягкий человек, в ЦК его принимал Пономарёв. Кто надоумил Тараки снять Амина с должности военного министра, неясно. Начальник Генштаба Огарков собрал своих заместителей, спросил: “Нужно ли вводить войска в Афганистан?” Начали, как всегда, с разведки, с меня. Я сказал, что мы можем получить то, что американцы во Вьетнаме. Все девять замов и начальник ГлавПУРа были против. Но наше мнение игнорировали».

Брежнев «высказал ряд пожеланий, одобрив план действий, намеченный товарищами на ближайшее время» (так кому подчинялся генсек? Политбюро и Генштабу или Андропову с Громыко?). «Признано целесообразным, что в таком же составе и направлении доложенного плана действовать Комиссии Политбюро ЦК, тщательно продумывая каждый шаг своих действий». Отсюда следует, что и Андропов, и Громыко, и Устинов говорили только о вводе 500 человек для охраны резиденции, но ничего не говорили о планируемом штурме и убийстве Амина. Ясно, что против ввода войск для охраны Амина (охраны агента ЦРУ?) члены Политбюро не возражали.

Главным военным советником в Афганистане в 1975-79 гг. был генерал-лейтенант Лев Горелов. Вот что он сказал в интервью газете «Бульвар Гордона» (БГ) (2009, 22 декабря, № 51) о решении о вводе войск:

«БГ.: Где вы находились 27 декабря 1979 года, когда советские войска вошли в Афганистан?

– Я отдыхал в Крыму в санатории – поехал на море, можно сказать, вынужденно. За несколько дней до штурма дворца Амина меня отстранили от дел. Причина была веской – накануне я пытался доказать Генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу, что вводить советские войска в Демократическую республику Афганистан нецелесообразно. Но меня не захотели услышать.

БГ.: Пожалуйста, отсюда – подробнее.

– В сентябре 1979 года меня вызвали на Политбюро в Москву. Генерал армии Павловский, который в то время инспектировал работу советников в Афганистане, располагал большей информацией, но Брежнев решил послушать и мнение «“низов”. От начальника Генерального штаба Николая Огаркова шла одна директива – “Ввод советских войск невозможен!” И мы с Павловским – он также был категорически против ввода войск! – стали разрабатывать аргументированный ответ генсеку.

Приехали в столицу, входим с Огарковым в кабинет, там – Брежнев, Громыко, Устинов, Пономарёв. Поздоровались, они нам чаю с лимоном предложили. Брежнев попросил доложить обстановку в стране. “Леонид Ильич, – говорю, – я владею информацией, но не так глубоко, как посол. В деталях знаю обстановку в армии”. – “Ответьте, войска надо вводить или нет?” – “Нет, Леонид Ильич”. – “Почему?” Я стал докладывать: “Во-первых, у афганской армии сегодня в наличии 10 пехотных дивизий, три армейских корпуса, 350 самолётов, 1500 стволов артиллерии, 900 танков. Она способна контролировать положение дел в стране и на границе. Доказательство – многочисленные успешно проведённые операции по вытеснению пакистанских группировок. Во-вторых, если введут наши войска, американцы усилят помощь антиафганским формированиям. Снабдят их техникой, оружием, советников пришлют и вторгнутся в Афганистан. В-третьих, наша армия не готова драться в горах. Она не знает, что это такое».

Тут Устинов меня прервал: “Не расписывайся за армию”. Я спокойно ответил: “Говорю то, что знаю точно”. И продолжил: “В-четвёртых, Советский Союз понесёт огромные материальные и человеческие потери. Наши ребята будут воевать первым эшелоном, а афганцы вторым”. Так и случилось. Меня выслушали и попросили удалиться в соседнюю комнату. После меня докладывал представитель КГБ в Кабуле генерал-лейтенант Борис Иванов. Когда мы ехали обратно, Огарков сказал, что мы проиграли. Я догадался, что Брежнев принял сторону кагэбиста Иванова, который рьяно выступал за ввод войск.

БГ.: После столь обстоятельного доклада вас, разумеется, сняли с должности?