Миф о «застое»

По-фракционному повёл дело Хрущёв. К концу заседания Президиума явилась от собравшихся в Свердловском зале членов ЦК делегация 20 чел. во главе с маршалами Жуковым и Коневым, заявив, что члены Пленума просят доложить об обсуждаемых на Президиуме вопросах. Некоторые члены Президиума гневно реагировали на этот акт созыва членов ЦК без разрешения Президиума как узурпаторский со стороны Хрущёва. Для них это было неожиданностью. Сабуров, например, с возмущением крикнул Хрущёву: “Я вас считал честнейшем человеком. Теперь вижу, что я ошибся – вы бесчестный человек, позволивший себе по-фракционному, за спиной Президиума организовать это собрание в Свердловском зале”.

Президиум решил: несмотря на то, что Секретариат нарушил Устав, но, уважая членов ЦК, пойти в Свердловский зал» [208; с. 521].

Да, 20 членов ЦК во главе с Жуковым и Коневым, пришли к дверям Президиума и потребовали их пустить и немедленно созвать Пленум. Вскоре подошло ещё человек 80. Такого оппозиционеры не ожидали, начали кричать, что Хрущёв повёл себя по-фракционному, «окружил Кремль танками», но в результате согласились на созыв Пленума.

Пленум открылся 22 июня 1957 года. Председательствовал Хрущёв. Он сразу предоставил слово Суслову. Суслов выступил с сообщением, которое в книге [209] занимает 8 страниц формата А4. Сообщение было очень обстоятельным и конкретным. Поэтому складывается впечатление, что Суслов заранее подготовил это сообщение, ещё до заседания Президиума… Как будто знал всё заранее… Видимо, хрущёвцы готовили снятие «стариков», но ждали лишь предлога. А Хрущёв специально их спровоцировал «поездкой в Ленинград».

Потом выступил Жуков, который зачитал большой доклад, где говорил о том, что «старики» подписывали списки на расстрел. Это ещё раз говорит о том, что доклад готовили задолго до пленума, ибо все эти списки надо было найти и т.д.

Молотов, Маленков и Каганович, в целом, поддерживали политику Хрущёва: например, поддержали разделение обкомов, другие реформы, проходившие до XX съезда. Да и на съезде они не потребовали начать прения по клеветническому докладу Хрущёва. И Хрущёв, и Каганович, и Молотов проводили единый курс на полное подчинение России Западу (достаточно сказать о поддержке Тито Кагановичем). Поэтому нельзя рассматривать борьбу на пленуме как борьбу принципиальную, за радикальную смену курса, возвращение к послевоенным порядкам.

«Старики», которых в массовом сознании ассоциировали со сталинской эпохой, должны были уйти. Но не просто уйти, а уйти, обвинёнными в «репрессиях». Но для их ухода нужен был предлог. В этом свете опять возникает мысль не об «экспромтности» речи Суслова, а о её подготовке задолго до пленума. Экспромтом можно сделать краткое сообщение, но не 8-страничный подробный (с цифрами количества произведённого зерна, льноволокна и т. п.!) доклад! В 64-м году тот же Суслов будет читать доклад, обвиняющий Хрущёва в «волюнтаризме»… Так что «мавры сделали своё дело, мавры должны уйти». На определённые размышления наводит и то, что «антипартийцы» и, в частности, Молотов, были устранены, как пишет Энвер Ходжа, по просьбе Тито [205; с. 90].

И тем не менее пленум мог поддержать позицию «антипартийцев». И неизвестно, как бы тогда пошли события… У «антипартийцев» была уверенность в победе. Но почему же пленум их не поддержал? Почти вся новая партийная элита была избрана на XX съезде. А до съезда секретари получили определённую свободу действий по обогащению. Они понимали «борьбу со сталинизмом» как гарантию своей безопасности и безнаказанности. Им надоели сталинские чистки, которые кончались расстрелами. Именно они стали опорой хрущёвского режима.

Можно сделать и такой вывод: мятеж «антипартийцев» был, возможно, и «проверкой на лояльность» новых членов ЦК. Как я говорил, имена «антипартийцев» ассоциировались со сталинским режимом. И пленуму был предложен своего рода тест – согласны ли секретари с возвращением сталинских послевоенных порядков или нет. Секретари сказали «нет» и «процесс пошёл»…

(Вообще, стенограмма Пленума оставляет страшное впечатление. Сначала выступавшие ругали «антипартийцев» (хотели расколоть ЦК и добраться до архивов, чтобы изъять оттуда дела о расстрелах с их подписями, прикрывали свои преступления именем Сталина), а потом… в Рязанской области нет не только хлеба, но и масла, мяса и колбасы; в других областях, даже в Московской – то же самое; Мазуров (Первый секретарь ЦК КП Белоруссии): во всех городах нет хлеба, только целина немного помогла; из Смоленской области ежегодно убегают более ста тыс. колхозников; в колхозах нет водопровода и др. удобств; сельское хозяйство находится в страшном упадке, особенно в России, полно бараков… И это – через 10 лет после войны, а как после войны!

А затем секретари обкомов, министры начинают говорить, что (с того понедельника?) резко увеличилось производство зерна (металлов, хлопка и т. и.), перевыполнили планы, приводят цифры, в том числе и сам Хрущёв. Только вот где всё это на полках магазинов? Кому нужно это очковтирательство? Сами себя убеждают.)