Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад

Змей покосился в другую сторону – туда, где, скромно потупившись, сидел раб. Окончательно успокоенный, он вскинул кверху ладонь, будто в знак благодарности Богу, и сказал человеку, который однажды накормит его отравой, а из кожи его соорудит подобие огородного пугала:

– Живой Мир оказал нам великую честь, удостоив такого благословения, как Подношение От Ангелов… и, конечно же, моя сестра. Прошу, – тут он махнул рукою рабам, бросившимся вперед с креслами и подушками, – присаживайтесь. Не хотите ли жареного поросенка? Сегодня мои повара начинили его смоквами и укропом.

– Прошу прощения, о великий владыка, – ответил глава Чтецов, – но времени у нас в обрез. В небе уже зажигаются звезды, планеты готовятся тронуться в путь. С восходом луны мы будем вынуждены уйти.

– Разумеется, – согласился Бессмертный Змей.

– Надеюсь, если мы оставим тебя, не дождавшись завершения сказки, ты поймешь, что мы лишь исполняем свой долг.

Тут Бессмертный Змей заметил, что сестра его, оставив притворную скромность, тепло улыбается гостям. От странного возбуждения по спине его пробежал холодок.

– Да, мы все поймем, – подтвердил он и повернулся к спутнику. – Думаю, раз уж гостям придется уйти пораньше, пора начинать.

– Твоею волей обретаю дар речи, – отвечал Подношение От Ангелов.

Тем вечером он рассказал историю о первых людях на свете. В начале времен была одна только слякоть, да камни, да ясное небо, деревья в целый дом толщиной и цветы, цвета коих давным-давно позабыты. Были еще и львы, и пауки, и белки, и соловьи, а вот людей не было. Но как-то поутру один леопард вернулся с ночной охоты домой и увидел, что жену его растерзал орел. Отчего, почему – неизвестно, только тело жены вытянулось на земле, изодранное в клочья. Взревел леопард, зарыдал, умоляя жену вернуться к нему, но все без толку. Печалился он целый день, а после взвалил останки жены на спину и покинул просторы полей и лесов, что всю жизнь были им домом.

Шел леопард девять дней и девять ночей, опасаясь уснуть: оставишь тело жены без присмотра – вороны, шакалы да муравьи дочиста все растащат. Наконец пришел он в пустыню, и привиделся ему оазис. На самом-то деле никакого оазиса там не было, но стоило леопарду закрыть глаза, и он ясно увидел перед собой яркую зелень деревьев, и водопад, и стада антилоп, в жизни о леопардах не слышавших. Опустил леопард тело жены на бережок воображаемого озерца, а сам рядом улегся. Улегся и плакал, плакал, пока не осталась от него только пятнистая шкура над лужицей слез. Слезы, смешавшись с землей, превратили ее в соленую хлябь, и из этой-то хляби поднялись первые люди на свете – нагие, испуганные, знать не знающие, как же им дальше жить.

Поколение за поколением скитались люди по свету, из пустыни в лес, с островов в горы, кормясь тем, что удастся урвать у зверей, прячась в пещерах, а нет – так в кронах деревьев. Шли они с севера на юг, с востока на запад, и всюду жили впроголодь, всюду были беспомощны и всеми гонимы.

Как-то ночью одна женщина, мать троих сыновей, спряталась с ними в грязной пещере, ничем не отличавшейся от любой другой – только стены мерцали черными и желтыми искорками. Сама того не зная, она отыскала путь назад, в логово тех самых погибших леопардов, и в ту ночь увидела во сне небо.

Обычно ей снилось разве что бесконечное бегство да клыки хищников, но теперь пригрезилось, будто сидит она на валуне, высоко в горах, и смотрит вверх, в небо, текущее над горными пиками бескрайней синей рекой. Прежде она никогда в жизни не смела вот так вверх таращиться: что, если на детей нападет стая псов, что, если другие женщины первыми повыдергают все съедобные корешки вокруг? Однако здесь, в собственном сне, она смотрела и смотрела в небо, и чем дольше смотрела, тем отчетливей видела там, на другой стороне, совсем иной мир.

Проснулась она с горькой печалью в горле и весь день, роясь в грязи, собирая земляных червяков, разыскивая лужицы дождевой воды, которая не слишком сильно расстроит желудок, думала о приснившемся. С наступлением ночи женщина поспешила накормить сыновей и вернуться ко сну. Стоило ей растянуться на земляном полу, тело вздохнуло от удовольствия, а разум вновь перенесся в те же самые грезы.

На этот раз увидела она и обитателей мира, лежавшего по ту сторону неба. Одни ходили на двух ногах, совсем как люди, только вместо носов – птичьи клювы, а на спине, над лопатками – крылья. Держались эти создания прямо, гордо, ничего не боялись. При них имелись другие живые твари – ярких мастей лошади и быки. Выглядели они вполне настоящими, но при этом словно бы сотворенными из света и музыки.

Наутро женщина проснулась в слезах и плакала весь день напролет, а с приближением вечера сделала все возможное, чтоб не уснуть: очень уж горько ей показалось, навестив тот мир, пробуждаться в этом.