Мифология Британских островов

Чтоб пополнить легендарный образ Мерлина, едва начерченный в Гальфридовой истории, необходимо обратиться к стихотворной «Жизни Мерлина», тем более что большинство исследователей приписывает ее самому же Гальфриду. Этого мнения держался некоторое время и Сан-Марте, хотя за шесть лет до появления его «Arthursage»[21] Томас Райт уже высказал свое сомнение относительно авторства Гальфрида. В 1853 г. в предисловии к изданной им «Жизни Мерлина» Сан-Марте отказался от прежнего взгляда и считает теперь легендарную биографию более поздним произведением, написанным в 1216–1235 гг. Парис снова возвращается к оставленному мнению, полагая Гальфрида автором «Жизни», которую относит к 1140–1150 гг. Как бы то ни было, мы не можем не дорожить отзывом такого хорошего знатока средневековой литературы: что «Жизнь» еще не обличает знакомства автора с романами Круглого Стола. Это позволяет нам рассмотреть ее прежде романов и непосредственно за историей Гальфрида, хотя бы «Жизнь» ему и не принадлежала. Таким образом, мы не выйдем из хронологии развития легенды и познакомимся с чертами, которые «Жизнь» сохранила, может быть, в более древнем виде, чем позднейшие романтические обработки.

Мерлин «Vita Merlini» — царственный вещий старец; он удалился в леса, где особенно любит пребывать у источников. Мы не даем особенного значения причинам, которыми объясняется его бегство: гибель в битве близких ему людей будто бы повергла его в страшное горе, помутила мысли. Мы полагаем, что это черта поздняя и явилась она вследствие исторического приурочения личности Мерлина: его сестра Ганеида замужем за царем Родархом. Сестра и жена его, Гвендолена, беспокоятся о нем и посылают за ним одного посла за другим. Последний находит его у любимого источника, и ему удается увлечь его ко двору Родарха. Но Мерлин только что пришел и уже хочет снова уйти в свои леса; царь велит сторожить его и даже связать крепкою цепью. Опечалился Мерлин и умолкнул. Не проговорит ни одного слова, не слышно его смеха.

Как-то к супругу идти по дворцу королеве случилось.
Видя ее, Родарх ликовал, как то подобает,
За руку взял жену и рядом сесть приказал ей,
Обнял ее, к устам с поцелуем прижался устами.
Взгляд на нее обратив между ласк, он заметил случайно,
Что у жены в волосах висит, запутавшись, листик.
Пальцы к ним он поднес и, листик вытащив, бросил
Наземь его, веселясь и с любимой женою играя.
Вещий все это Мерлин увидал — и, нарушив молчанье,
Стал хохотать, на себя обратив все взоры стоявших
Рядом и всех удивив, ибо долго он не смеялся[22]

.

Он допрашивает его о причинах столь несвоевременного смеха, но Мерлин обещает ответить лишь в том случае, когда его освободят. Царь велит снять с него оковы. Счастлив, что может уйти, королю Мерлин отвечает:

Вот почему я смеялся, Родарх: за то, что ты сделал,
Можно тебя похвалить и за то же винить тебя можно.
Листик вытащил ты, который, сама не заметив,
На волосах принесла королева, и верность явил ей
Большую, чем Ганеида тебе в тот час, как в кустарник
Вышла, где встретил ее любовник и с нею спознался.
Навзничь покуда она, распустивши косы, лежала,
Листик ей к волосам и пристал, а ты его вынул.

Царица, сестра Мерлина, отвращает от себя подозрение, сильно опечалившее царя. Нечего верить безумному, потерявшему рассудок, смешивающему истину с ложью, говорит она и берется доказать это на деле: