Мифология. Фантастические истории о сотворении мира, деяниях богов и героев

В этой связи следует сказать также о женской паре Сатурна. Женой Крона была Рея, с которой римляне любили отождествлять малоазийскую мать богов, Кибелу. Так вследствие отождествления Крона и Сатурна систематизирующей теологии пришлось поставить рядом с Сатурном Кибелу. Однако известна и традиция, расходящаяся с этой точкой зрения. Согласно этой традиции, женой Сатурна была Опа, одна из помощниц Земли, олицетворяющая ее материнскую сущность. Опу представляли сидящей на земле и касающейся земли руками. Сатурна вместе с его женой считали зачинателем земледелия, выращивания хлебных злаков и плодоводства. Один из его атрибутов — орудие, с помощью которого был искалечен Крон, в Италии превратилось в орудие, характеризующее Сатурна как бога земледелия, в серп или виноградный нож. Вероятно, и в данном случае не обошлось без каких-либо греческих предпосылок, так как, например, в Кирене, городе греческих колонистов в Африке, во время торжеств в честь Крона участники празднества украшали голову венками из веток смоковницы и дарили друг другу медовые лепешки, чтя бога как созидателя меда и плодов. Но в Италии, или, как ее называли, «в земле Сатурна», эта черта получила более полное развитие. Здесь Сатурна почитали как благодетеля отчизны италийцев, достойного супруга Матери-Земли. Сатурн впервые улучшил благодаря прививкам плодовые деревья, облегчил жизнь людей, заложил основы культуры. О людях золотого века известно, что они не знали земледелия. Человек золотого века довольствовался тем, что производила не тронутая человеческой рукой девственная земля. Логическое противоречие в данном случае заключается в том, что тот самый Сатурн, который научил людей земледелию, одним только своим появлением продлил существование золотого века в Италии. При изучении мифологии именно это противоречие ценно для нас, ибо оно убедительно свидетельствует, что здесь перед нами не только ученая латинизация греческого мифа, так как в этом случае создатель мифа мог бы устранить это противоречие. Сквозь искрящуюся оболочку греческого мифа можно рассмотреть крестьянскую основу италийского мифа: в италийском мифе о Сатурне сливается воедино любовь к земле вообще и любовь к италийской земле. Миф же о золотом веке, возникший в мире греческих пастухов, почитавших Артемиду, получил новое место и новую трактовку в мире италийской земледельческой культуры Сатурна. Конечно, греческая мифология, составлявшая часть культуры греков, сильно пленяла лучших представителей римской культуры, и, например, такой великий римский поэт, как Вергилий, сначала в рамках греческой мифологии «Буколик» выразил надежды на возвращение золотого века (питаемые, впрочем, также и пришельцами с Востока), а уже потом нашел по-крестьянски рассудительный и вместе с тем специфически латинский способ изображения золотого века прославлением земледелия и благословенной италийской земли. То осуществление идиллической мечты о золотом веке, которое обещают его «Георгики», не предполагает никаких космогонических изменений, но лишь возвращение римского народа к простому крестьянскому образу жизни и привязанность к священной земле Италии, к земле-производительнице, к земле-отчизне. Миф о золотом веке периода Августа должен быть упомянут в другой связи, но уже теперь мы можем сослаться на строки главного труда Вергилия — «Энеиды», в которых поэт выражает надежду на возвращение и распространение на весь мир Августом счастливых дней Сатурна, особого золотого века Лация.