Мифология языка Андрея Платонова

В языковой картине мира личности особую роль играют слова и словосочетания, непосредственно маркирующие ее духовные ценности: последние как раз и определяют способ мировидения, направленность познавательной активности, особенности мотивации и пр. Это и религиозно-мифологические группы слов, и слова социокультурной, этнографической, этической, эстетической семантики (в зависимости от типа духовных ценностей, отображаемых в словесном знаке). Систему социально-политических ценностей общества и личности маркируют слова так называемой общественно-политической лексики. В состав общественно-политической лексики входят следующие группы словесных знаков (в порядке значимости): 1) ключевые (для данной эпохи) социально-политические «культурные концепты»[3] (например, революция, социализм, коммунизм), а также соответствующие им маркеры антиценностей (контрреволюция); 2) специальная общественно-политическая терминология (разверстка); 3) специальные составные наименования (Исполнительный комитет, рабоче-крестьянская инспекция), 4) символизованные имена собственные (Роза Люксембург)', 5) устойчивые фразеологизованные сочетания и лозунги, так называемые политические идиомы[4]; 6) мы также включаем в состав общественно-политической лексики «прецедентные тексты» эпохи; обозначение революционных дат, праздников и обрядов – то есть «прагматику общественно-политической лексики»; 7) на периферии слов общественно-политической лексики будут находится явления окказионального словообразования (по активным на данный период моделям – аббревиация и прочие) и контекстной идиоматизации свободных сочетаний.

В разные исторические эпохи, в разных типах общества и моделях государственного устройства удельный вес общественно-политической лексики, сфера ее функционирования в языковой картине мира будет, разумеется, неодинаковой. Наибольшее значение она приобретает в переломные моменты развития общества, когда именно вопросы социально-политические выходят на первый план, становятся вопросами непосредственной жизненной важности и полностью определяют духовную активность личности в социуме. Так было во Франции в период Великой Французской революции, в США конца XVIII столетия в период борьбы за независимость, так было и в России времен Октябрьской революции (см. об этом – История социалистических идей… 1990). Принципиальной особенностью отечественного варианта явился тот факт, что в результате надолго установился тоталитарный строй, при котором в общественном сознании доминирует именно сфера государственно-идеологическая, подчиняя себе все другие типы духовной деятельности. Идеология проникает в личную жизнь, в частную психологию, пронизывает быт, регламентирует житейскую обрядность – от рождения до похорон, охватывает образование и воспитание, практически все сферы коммуникации[5]. И общественно-политическая лексика как главный носитель идеологических концептов становится ключевой в массовом и в индивидуальном сознании, вытесняя общечеловеческие ценности, идеологизируя даже то, что М. М. Бахтин называл «общением жизненным».

Главной особенностью функционирования общественно-политической лексики у А. Платонова является ее мифологическое переосмысление в языковой картине мира героев платоновской прозы, что отчасти является отображением некоторых признаков реального языка революционной эпохи (см., например, Селищев 1928, Селищев 1960), а отчасти отражает черты культурной и литературной ситуации той поры, зафиксированной в языке других писателей той эпохи. Поэтому в целях наиболее адекватного анализа общественно-политической лексики А. Платонова привлекались данные основных словарей (БАС, MAC, «Словарь русского языка» под ред. С. И. Ожегова, «Толковый словарь русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова) и – в качестве вспомогательного материала – словоупотребления общественно-политической лексики М. Булгакова, М. Зощенко, Вс. Иванова, М. Шолохова, Б. Пильняка и др.