Мифы и факты русской истории

Была и другие, «гибкие» пассионарии — честолюбивые, эгоистичные, но в то же время не желавшие вредить России. Отсутствие твёрдых убеждений мешало им быть последовательными: они могли менять взгляды и переходить из лагеря в лагерь, но для них существовала запретная черта, за которой, по их пониманию, начиналось откровенное предательство православной веры и Московского государства. Эту черту «гибкие» пассионарии пытались не пересекать, даже в ущерб личным интересам. Некоторые из людей этой категории сыграли выдающуюся роль в борьбе со Смутой. К ним следует отнести П.П. Ляпунова, князя В.В. Голицына, князя Д.Т. Трубецкого, патриарха Филарета. К ним же можно отнести и Авраамия Палицына.

Суть моральных зигзагов этих людей состояла в нарушении присяги, когда им начинало казаться, что тот, кому они присягнули, плох, а другая сторона лучше.

Тот же Прокопий Ляпунов изменил Фёдору Борисовичу потому, что «Дмитрий Иванович» ему показался лучше; позже он морально не принял переворота Шуйского и стал воевать вместе с Болотниковым под стягами якобы живого «Дмитрия», но усомнившись, что он жив, предал Болотникова и присягнул Шуйскому. Разочаровавшись и в Шуйском, Ляпунов стал готовить сведение царя с престола, что ему вместе с Василием Голицыным, Филаретом и братом Захарием удалось осуществить. Затем он присягнул королевичу Владиславу с тем условием, что королевич приедет в Москву и примет православие. Когда стало ясно, что Сигизмунд собирается сам править Россией, а Владислав не примет православия, Ляпунов осознал, что дальнейшая его верность Владиславу означает предательство Веры и Государства, он резко порвал с поляками и сыграл огромную роль в организации Первого земского ополчения. К сожалению, казаки-»«разрушители» убили Ляпунова и задержали освобождение Москвы больше чем на год.

Наконец, были пассионарии, «служившие прямо», никогда не вилявшие и не шедшие против совести. Их было немного, но вокруг каждого прирастали и набирались силой люди, подобно тому как в центрах роста углерода образуются кристаллы алмаза. К таким пассионариям, спасителям России, следует отнести патриарха Гермогена, архимандрита Иоасафа, князя Михаила Шеина, Кузьму Минина и князя Дмитрия Пожарского. Без «служивших прямо» Россия превратилась бы в польскую провинцию и со временем ополячилась. Подвиг этих людей остался в исторической памяти народа и стал частью утверждающей мифологии Российского государства. О них и пойдёт речь в настоящей главе.

3.2. ГЕРОИ ОСАЖДЕННЫХ КРЕПОСТЕЙ

 Русские крепости во времена Смуты. В XVI — начале XVII в. русские воины прославились как стойкие защитники осажденных крепостей. Полевое искусство московитов европейцы ставили невысоко. Поместная конница не держала удара польских гусар[87], а пехота не имела выучки и дисциплины западных ландскнехтов. В открытом поле русские терпели поражения, а если побеждали, то числом. Правда, европейские противники достались русским непростые — поляки имели лучшую в мире тяжелую конницу — крылатых гусар, а шведы — прекрасную, а во времена Густава-Адольфа лучшую в мире, пехоту. Главный противник — поляки, не имея своей хорошей пехоты, нанимали умелых ландскнехтов — немцев и венгров. Речь Посполитая воевала с Московским царством сто лет, начиная с 1569 г., когда Литва и Польша объединились в единое государство, и до заключения в 1667 г. Андрусовского перемирия, перешедшего в мир. Большую часть столетия (вплоть до войны 1654—1667 гг.) польско-литовские войска били русских. Находясь на вершине могущества, Речь Посполитая не раз пыталась покорить Московию. Россию спасло нежелание народа подчиняться «латынцам» и героическая защита крепостей.

В Ливонскую войну оборона Пскова 1581—1582 гг. сохранила обширные русские земли в составе России. 30 недель русские воины вместе с посадскими людьми, возглавляемые воеводой Иваном Петровичем Шуйским, отбивали атаки войска короля Стефана Батория, лучшего полководца Европы. Благодаря Пскову Россия выбралась из войны без больших потерь. Об этом писал Н.М. Карамзин: «...И если удержались ещё в своих древних пределах, не отдали и более: то честь принадлежит Пскову, он как твёрдый оплот, сокрушил непобедимость Стефанову; взяв его, Баторий не удовольствовался бы Ливониею; не оставил бы за Россиею ни Смоленска, ни земли Северской; взял бы, может быть, и Новгород,... истина, что Псков или Шуйский спас Россию от величайшей опасности, и память сей важной заслуги не изгладится в нашей истории, доколе мы не утратим любви к отечеству и своего имени».